Я не стал ставить другие песни, искать другую музыку, других исполнителей. Так мы и сидели – молча.

И так же молча Кривушин встал и отправился на нос плота. Я не стал провожать его взглядом – понятно, куда идет человек, дела естественные. Но я ошибся. До носа кэп не дошел. Открыл инструментальный ящик у мачты и достал пакет с тряпьем, а правильнее сказать – с портсигаром и телефоном.

– На, – сказал он, протягивая мне пакет. – Возьми с собой. На крайняк пригодится.

– Зачем?

– Если полиция прихватит – предъявишь. Да, скажешь, чуть не убил, но не убил же. А к остальному отношения не имею. А в Орте действовал по неведению и дурости.

– Ты того… – запротестовал было я, но был прерван:

– По дурости! – повысил голос Кривушин. – А потом бандитов испугался, с испуга и удрал. А портсигар хранил как доказательство. Как страховку. Можете проверить, газ на месте. Все на месте. И телефон – страховка. Я вчера на вахте его аккумулятор зарядил. И SIM-карту возьми, в столе она.

– Уже взял, – я хлопнул себя по карману.

– Чего ж ты выделываешься, коли сам сообразил?

– Я случайно. Как-то само собой вышло.

Кривушин сел рядом, а я убрал пакет в сумку.

И снова мы молчали.

Я вдруг подумал, надо бы попросить у дяди Пети фотографию на память, из «триптиха», лучше ту, где мы с ведром и клюквой, пусть со мной будет. Я даже рот открыл – и тут же его захлопнул. Нет, не заслужил пока.

Мари тихо вздохнула, опять совсем-совсем по-русски.

Я закинул голову. Звезды просом засыпали небо. Шелестели волны. Ветер сушил щеки.

Огни появились к началу «собачьей» вахты, которая у нас была одна на троих. Огней было мало. Это вам не Лазурный берег, это Барбадос.

Глава 21

Глава 21

Итак, что я знаю о Барбадосе?