Ребята обходят камень с двух сторон, двигаясь навстречу друг другу. Больные лежат на песке, выгрызают зубами мясо, оставшееся на костях в неудобных местах. Гриша уже видит Олега и перестаёт пригибаться. В полный рост резко выскакивает перед обжорами, и те, подпрыгнув от страха, пятятся назад. Олег делает два длинных быстрых шага им наперерез и четкими движениями всаживает нож по самую рукоять сначала в одного, потом в другого. Обжоры, будто и не было нанесённых ран, разворачиваются к нему, и той секунды, в которую они думают куда бежать, Грише хватает, чтобы подскочить и ударить их ножом ещё по разу. Один из больных падает на четвереньки, закрывая голову руками, а другой, несмотря на то, что из него обильно вытекает кровь, последним рывком сбивает Олега с ног и, не разобрав направления, бежит в море. Забегает почти по грудь, понимает ошибку, обреченно скулит и, превозмогая сопротивление воды, оставляя кровавый след, видный даже с нашей позиции, бредёт к берегу. Силы оставляют его, и он оседает. Просто держит голову над водой и вяло перебирает руками. Ему, как и его товарищу, осталось совсем не долго.

Гриша мечется среди растерзанных куч, бывших когда-то нашими вещами. Поднимает, смотрит, в сердцах бросает обратно на землю. Откопав из-под заваленной палатки свой рюкзак, он лихорадочно ощупывает его. Забирается внутрь, ищет там что-то и, наконец, воздев руки с рюкзаком к небу, начинает кружиться и скакать.

– Видно цела его аппаратура, – мудро замечает Таня, – а на остальные вещи плевать. Пока сами целы, ещё раздобудем.

– Вы представляете, какая удача, – Гриша сильно запыхался, поднимаясь в гору, и теперь стоит на коленях, стараясь отдышаться, – нашёл свой рюкзак! – он, сплевывает и добавляет, – а в нем ключи от машин!

– Твою налево! – стукнув себя по лбу, произносит Олег. – Долбанные ключи! Шли за машинами, а что ключи на пляже оставили, забыли.

Он достаёт из закрытого на липучку кармана звенящие связки и бросает их мне.

– Давайте, наверное, убираться отсюда. Купаться тут больше никто не захочет!

– Ребята, – Андрей хватает Гришу за локоть, – а как же остальные обжоры? Давайте-ка, раз уж подготовились, их навестим? Тут рядом совсем. На все про все не больше получаса.

Я смотрю на лица своих друзей и вижу, что у них настроение не столь воинственное. День выдался тяжелый, да и страшно соваться в самое логово. Но дед и внук тут живут и не помочь им избавиться от постоянной угрозы, как минимум, неблагодарно.

– Заедем, конечно, дедушка Андрей! Вы только показывайте, куда и командуйте.