Сразу после этого слышатся торопливые шаги, и на пороге появляется парнишка, лет девяти, похожий на обычного мальчика, а не на енота.

– Здравствуйте вам! – говорит он и зачем-то кланяется. – Как вас называть? Что вы хотели бы?

Мальчик выговаривает стараясь каждую фразу, а мужчина, словно проверяя его на словесном экзамене, после каждого слова одобрительно кивает головой.

– Здравствуйте, – говорю я, на всякий случай закрепив приветствие ответным поклоном. – Мы друзья!

Я оборачиваюсь на своих товарищей и вижу, что лица у них сосредоточенные, а Олег зачем-то поднял правую ладонь. – Мы друзья, – повторяю я. – Между собой и для вас!

Мальчик на этой фразе смотрит на деда, и тот, будто хочет успокоить, кладёт руку ему на макушку.

– Мы попали в беду! – продолжаю я. Слова, на всякий случай, произношу медленно и четко. – На нас напали больные. Остались без машин. Помогите, пожалуйста.

В конце фразы я, войдя в роль мореплавателя, приветствующего туземцев, бью себя в грудь кулаком, но мальчик, повторяет мое движение. Видимо, хочет показать, что понимает меня.

– Заходите в дом, – говорит мужчина и, развернувшись, скрывается в прихожей, утаскивая за руку парня.

Мы переглядываемся с друзьями, и я вижу, что некоторые, глядя на меня, хихикают.

– Ты всегда быть в моем сердце, – тихо дразнит Татьяна и, заливаясь беззвучным смехом, бьет себя в грудь, – заходи давай!

Внутри дома чисто и уютно. Полную тишину нарушает только громкое тиканье старых, видимо ещё советских, часах, прибитых к стене.

Мы проходим через гостиную и оказываемся на кухне, где, сидя за широким дубовым столом, нас уже ждут хозяева.

Они молчат и улыбаются. Мы улыбаемся в ответ.

Наконец все расселись за стол, и дед, произнося слова абсолютно обычно, спрашивает: "Голодные? Есть хочется?"

Некоторые кивают, и тогда он коротко бросает мальчику: "Енот, тарелки".

А сам тянется под стол и вытаскивает оттуда блестящую кастрюлю. Мальчишка чинно поднимается из-за стола и вынимает из шкафа нарядные тарелки, расставленные за стеклом. Ставит перед каждым по одной и садится обратно.

Дед смотрит на него с улыбкой и, отвесив лёгкий щелбан, добавляет: "Енот, приборы!"

Парнишка непонимающе смотрит на него большими чёрными глазами, и тот беззлобно разъясняет: "Ложки, вилки… Приборы".