– А какой язык у него родной, дедушка? – задавая этот вопрос, Гриша утягивает из тарелки сестры недоеденную картошку и быстро отправляет в рот.

– Так английский. Роберт у нас потомственный американец.

Заметив интерес к своей персоне, Енот отлепляется от деда и кокетливо посматривает в нашу сторону.

– Я раньше каждый день выезжал из дома. Ездил по соседним городам и посёлкам. Стоял где-нибудь бибикал, ждал, чтобы кто-нибудь отозвался. Два месяца этим занимался. Потом нашёл его, – он гладит мальчика по чёрным волосам, – так спокойнее мне стало, – голос мужчины дрогнул, – в общем, с тех пор вдвоём и живём. Он сначала вообще меня не понимал. Ну, вот и пришлось учиться, чтобы выходить из ситуации. Йес, олл корректли? – неожиданно перешёл он на английский, – мне тоже пришлось пару слов выучить. Так сказать, чтобы сократить пропасть непонимания.

– Извините, пожалуйста, – Олег, поднял руку, – но я до сих пор не знаю, как вас зовут!

– Меня зовут Андрей. Если неудобно Андреем, седина смущает и все такое, зовите дедом Андреем, или дедушкой или вообще, дедом. Мне все нравится. А вы, дайте-ка повторю, – он поочередно указывает на нас пальцем, – Олег, Варя, Таня, Гриша и Илья! У меня память хорошая. Если запомнил, то навсегда.

Дед Андрей рассказывает, что недалеко от того места, где мы встали на морскую ночевку, практически перед самым концом затеяли большую стройку. Несколько тысяч строителей согнали. Построили для них свою маленькую деревню из бытовок и лёгких домиков. Он наблюдает за ними иногда, у них там теперь свой мир. Отдельная цивилизация. Лучше обходить их стороной.

Дедушка предполагает, что мы своим визитом привлекли их внимание и что он давно хотел с ними разобраться, но все руки не доходили. К тому же, сюда они не ходят. Им тут есть нечего.

– Как вы думаете, – спрашиваю я, – можно ли как-то вернуть наши машины?

– А тут и думать нечего, – отвечает дед, – сегодня все и вернём.

Закончив обед, мы благодарим за угощение. Рассказываем, что никто уже и не помнит вкуса овощей.

Хозяин довольно улыбается и объясняет, что сам все вырастил и что мы ещё местных яблок не пробовали. Приглашает осенью сюда наведаться и оценить, что такое настоящий яблочный сад.

Мы спускаемся в мастерскую. Оборудованная в подвале, она прекрасно освещена, причём, свет исходит откуда-то с потолка, но не имеет электрической природы. Заметив наше изумление, дедушка объясняет, что подвал освещается солнцем, с помощью системы линз и зеркал. Солнце светит на крышу, попадает на специальный уловитель, и уже некуда ему деваться, отправляется работать на благо изобретателя.