— Боже милостивый, Пиготт, что все это значит? — наконец не выдержала Анжела.

— Видите ли, мисс, в газетах о вас пишут как о «героине из Эбби-Хаус», а героини в этих краях — редкость.

Ошеломленная таким вниманием, Анжела была рада, когда они, наконец, добрались до Рютем-Хаус.

Пиготт отправилась поболтать с экономкой, а Анжела тотчас же была приглашена в гостиную. Слуга объявил ее имя неподвижной фигуре в черном одеянии, лежащей на диване, и закрыл дверь.

— Подойди сюда, Анжела Каресфут, — произнес хорошо знакомый девушке голос, — и посмотри, как Судьба отплатила женщине, которая пыталась тебя погубить.

Анжела приблизилась и посмотрела на мертвенно-бледное лицо, все такое же мрачно-прекрасное, как и всегда — только теперь на нем застыло странное выражение возбужденного и яростного ожидания, которое охватило Анну Беллами, когда она приняла яд.

— Да, посмотри на меня; подумай, кем я была и кем я стала… и узнай, как Дух зла платит тем, кто служит ему. Я думала покончить с собой, но мне было отказано в смерти, и теперь я живу так… как ты видишь меня. Я изгнана из мира людей, из общества — не то чтобы я когда-либо задумывалась о нем, разве что — о том, как им править… Я не могу пошевелить ни рукой, ни ногой, я не могу писать, я едва могу читать… я даже умереть не могу. Мой единственный ресурс — это горькое море мыслей, которое вечно бурлит в этом пораженном теле, словно огонь, заключенный в чреве вулкана. Да, Анжела Каресфут, именно так — и подобно вулканическому огню, мой огонь тоже иногда переполняет меня, и тогда я могу богохульствовать и бредить вслух, пока не потеряю голос. Это единственная сила, которая у меня осталась…

Анжела издала сочувственный возглас.

— Жалеешь меня? Не жалей, я не позволю тебе жалеть меня. Издевайся надо мной, если хочешь; теперь твоя очередь. Ты предсказывала мое несчастье — вот оно и случилось.

— Во всяком случае, вы по-прежнему хорошо устроены в вашем собственном доме, — немного нервно сказала Анжела, желая сменить тему и не зная, что сказать.

— О! Да, у меня достаточно денег, если ты это имеешь в виду. Мой муж грозился оставить меня без средств к существованию, но страх перед общественным мнением — а я слышала, что он сбежал и теперь о нем весьма плохо думают — или, может быть, передо мной, калекой, заставил его передумать. Но не будем говорить об этом жалком существе. Я послала за тобой с определенной целью. Где твой любовник?

Анжела побледнела и задрожала, не в силах ответить.

— Ты что, не знаешь? Или он тебе надоел?

— Надоел?! Он никогда не смог бы мне надоесть… но он ушел.