— Возможно. Да, я думаю, что могла бы это сделать… но не стала бы.

— Почему? Если он любит тебя, а ты любишь его — ты имеешь на него право. Среди всех обманов и выдумок, которые мы называем законами, есть только один истинный закон — Природы, и именно в силу этого закона вы принадлежите друг другу.

— Нет. Есть высший закон — это закон долга, с помощью которого мы пытаемся обуздать порывы Природы. Женщина, соблюдающая его, имеет право на уважение.

— Значит, чтобы удовлетворить глупое предубеждение, ты готова потерять его навсегда?

— Нет, леди Беллами, если бы я думала, что потеряю его навсегда, я могла бы сделать что-нибудь недостойное… побыть с ним какое-то время… но я так не думаю. Я теряю его лишь на время, чтобы обрести навсегда. В этом мире он отделен от меня, в грядущих мирах мои права подтвердятся, мы будем вместе и никогда больше не расстанемся.

Леди Беллами удивленно посмотрела на нее, потому что глаза все еще могли выражать ее эмоции.

— Ты удивительное создание, — сказала она, — и если ты веришь в то, что говоришь, то это может оказаться правдой… ибо всякая вера в чем-то реализуется… Ба, в конце концов, он ведь мог и не жениться на ней. Тебе предстоит это выяснить.

— Каким же образом?

— Написав ему, конечно. Послать ему письмо на имя миссис Карр, Мадейра. Оно обязательно его найдет.

— Спасибо. Как мне отблагодарить вас?

— Да, думаю, пару благодарностей от тебя я заслужила. Впрочем, ты всегда проявляла удивительную глупость в вопросах обеспечения собственного благополучия — иначе поблагодарила бы меня еще раньше.

Последовала неловкая пауза, а затем Анжела поднялась, чтобы уйти.

— Уже уходите, миссис Каресфут? Что ж, иди. Я теперь неподходящая компания для таких, как ты. Возможно, мы больше не увидимся; думая обо всех обидах, которые я причинила тебе, не забудь, что мое наказание оказалось соразмерно моему греху. Говорят, я могу прожить еще много лет…

Анжела смотрела на эти «великолепные руины», и бесконечная жалость переполняла ее нежное сердце. Наклонившись, она поцеловала леди Беллами в лоб. Дикое изумление наполнило большие темные глаза леди Беллами.

— Дитя, дитя, что ты делаешь? Ты не знаешь, кто я, иначе не поцеловала бы меня!

— Нет, леди Беллами, — тихо ответила Анжела, — я знаю. Вернее, я знаю, кем вы были — но я хочу забыть об этом. Возможно, когда-нибудь вы тоже сможете забыть. Я не хочу проповедовать, но, может быть, все-таки это ужасное несчастье приведет вас к чему-то лучшему. Слава Богу, прощение есть для всех нас…

Ее слова задели какую-то забытую струну в сердце ожесточенной своим горем женщины, и две крупные слезы покатились по холодным щекам. Это были первые слезы Анны Беллами за много лет.