— Сова… чёрт возьми…

Ничего не произошло.

Я скрипнул зубами и отпустил медальон.

— Ратника нет. — Пар вырвался изо рта вместе с негодованием. — Ну? Убедились?

Волькири прищурился и сказал:

— Убедился. Знаешь, парень, я всё ждал этого момента. Должен был точно увидеть, что ратника у тебя нет. И его действительно нет. Ты один. Без защитной метки Каскадов, без друзей, без покровительства сильнейших.

Волькири неожиданно загудел «М-м-м-м».

Его правая рука метнулась сначала к ремням на груди, а потом в мою сторону. Метательные ножи раскалились докрасна и полетели в меня.

В темноте блеснул смертоносный град.

Уже после фразы «Ты один» я понял, что с Волькири что-то не так, поэтому был готов. Ножи я отбил щитом из маг-металла, а те, что пропустил, царапнули лишь мой фантомный покров и зазвенели по камням.

Правда, это было только начало.

Охотник атаковал снова.

Мёрзлая земля под ногами задрожала и моментально размякла — раскисла, как болото. Я рванул на камни, чтобы не завязнуть, но противостоять магу пятой высоты, да ещё такому подготовленному, было не так-то просто.

Волькири не переставал читать заклинания, одно за другим. Я даже за камни зацепиться не успел, как моё тело швырнуло обратно, снова на зыбкую землю.

Я упал на спину, и рюкзак тут же завяз в землистой мешанине.

Чтобы не застрять там окончательно, я выгнулся, буквально выскользнув из лямок рюкзака и за секунду сбросив с себя плащ, вскочил и ринулся прямо на Волькири. Меч появился в моей руке так быстро, будто всегда там был. Шуметь не хотелось — до озера Уомор было не так уж далеко, маги Ниманда могли услышать и прийти на помощь охотнику-предателю.

До сих пор в голове не укладывалось…

Фламер Волькири, давний друг Альмагора Стронга — грёбанный предатель!

Я успел атаковать и рубанул мужчину по плечу. Он отпрянул и не сдержал стона, но к следующему боевому приёму Волькири я оказался не готов.

Он снова шепнул заклинание, одновременно расставив ноги, пригнувшись и выкинув вперёд здоровую руку, а потом шумно выдохнул воздух прямо на меня. Не знаю, как назывался этот приём, но моё тело замедлило движение, будто не в состоянии преодолеть сопротивление воздуха. Чтобы поднять руку, у меня ушло секунд десять.