Хрущев, не преминувший использовать Русскую православную церковь как инструмент международной политики, позволил ее представителям присоединиться к Всемирному совету церквей и даже присутствовать на Втором Ватиканском соборе в качестве наблюдателей, но не видел в церкви особой пользы для внутренних дел страны. В 1961 году главной целью партии на ближайшие 20 лет он объявил создание материально-технической базы для построения коммунистического общества. В ожидании наступления коммунизма – пролетарского рая на земле, – который, по сути, был новой квазирелигией, правительство не собиралось терпеть соперничества в области веры. Хрущев пообещал показать по телевизору последнего верующего в СССР – так проявлялась светская уверенность в силе секулярного прогресса, способного сокрушить веру в сверхъестественное. В результате антирелигиозного рвения Хрущева в стране была закрыта половина всех православных приходов. Из 47 православных монастырей продолжили действовать только 16. Особенно жесткие меры были приняты против протестантских групп баптистов и пятидесятников, которые отказались уступить давлению и ушли в подполье.

Антирелигиозная кампания нанесла жестокий удар по религиозной составляющей традиционной русской идентичности, к которой во времена позднего сталинизма относились терпимо. Неожиданным следствием этого стало увеличение влияния украинского духовенства в Русской православной церкви. В то время как власти массово закрывали православные церкви в традиционно православных регионах России, Украины и Белоруссии, на Западной Украине они были намного более осторожны: здесь чрезмерное давление вполне могло заставить верующих отойти от русского православия, подконтрольного властям, и присоединиться к “националистической” Украинской грекокатолической церкви, ушедшей “в катакомбы”. Из примерно восьми тысяч приходов Русской православной церкви, переживших гонения Хрущева, большинство располагались на Украине, в прежде униатских областях республики.

Никогда еще Русская православная церковь не была столь “униатской” или этнически украинской, как в годы правления Хрущева. В XVIII веке большую часть Русской православной церкви возглавляли украинские епископы. Теперь украинцы также составляли большинство верующих. Казалось, никто не волновался о том, как это может отразиться на национальной политике. В конце концов, мало кто из руководства видел какое-либо будущее для церкви, в том числе и для нерусских народов, в новом коммунистическом обществе, которое строили Хрущев и его соратники.