«С большой симпатией и восхищением я следил за усилиями, которые вы (Салазар — прим. авт.) предпринимали для того, чтобы предотвратить распространение войны на Пиренейский полуостров. Как часто бывало за многие века Англо-португальского альянса, в этом насущном вопросе британские и португальские интересы полностью совпадают»[260]. Уинстон Черчилль, премьер-министр Великобритании во время Второй мировой войны

«С большой симпатией и восхищением я следил за усилиями, которые вы (Салазар — прим. авт.) предпринимали для того, чтобы предотвратить распространение войны на Пиренейский полуостров. Как часто бывало за многие века Англо-португальского альянса, в этом насущном вопросе британские и португальские интересы полностью совпадают»[260].

Салазар удостоился похвал не только со стороны британского лидера. Франко, поначалу колебавшийся, впоследствии тоже не скупился на комплименты. После разгрома гитлеровской Германии стало очевидно, что осторожная позиция португальской дипломатии способствовала сохранению и его режима.

Восхищение испанского диктатора было неподдельным. В интервью парижской газете «Фигаро» он так отозвался о португальском коллеге: «Если спросить себя, кто из государственных деятелей самый совершенный, самый уважаемый из всех, кого я знал, то я отвечу — Салазар. Это личность необыкновенная по своему уму, политическому чутью, человечности. Его единственный недостаток заключается, возможно, в скромности»[261].

Несмотря на официальный нейтралитет пиренейских государств, их реальные действия не раз давали повод в нем усомниться. Особенно это касалось Испании.

После нападения Германии на СССР Франко направил на Восточный фронт для «борьбы с большевизмом» так называемую Голубую дивизию. Ее создание обосновывалось необходимостью отомстить Советскому Союзу, взвалив на него ответственность за все беды, которые пережила в 1930-е годы Испания.

«Россия — виновна! Виновна в нашей гражданской войне… в гибели многих товарищей и солдат, павших в этой войне из-за агрессии русского коммунизма. История и европейское будущее требуют уничтожения России», — обличал на митинге министр иностранных дел Серрано Суньер, призывая испанцев записываться в дивизию.

В действительности это формирование скорее можно было назвать корпусом. С учетом пополнений через него прошли около 50 тысяч добровольцев, большинство из которых были профессиональными военными. В составе войск вермахта Голубая дивизия принимала участие в битве за Москву, блокаде Ленинграда, боях под Сталинградом[262].