Португалия не станет заниматься «саморазрушением» и следовать примеру британцев и французов, предоставляющих своим колониям независимость, заверял он. Напротив, укрепляя единство империи, она вскоре превратится в крупнейшую европейскую державу, а затем в союзе с Бразилией одержит победу над «материалистическим и демократическим варварством», то есть марксистским СССР и либеральной Америкой.

И тогда наступит долгожданная португальская эра. «Нам будет принадлежать руководство новым миром, возможно, весьма схожим по своему устройству с той Пятой империей, о которой пророчествовал Виэйра и о которой мечтали наши предки», — не сомневался Бейрау[303].

Восстания в колониях вызвали патриотический подъем. Призывы разгромить партизан и восстановить спокойствие в «заморских провинциях» были встречены с энтузиазмом. Одно за другим суда доставляли в Луанду, Бисау и Лоуренсу-Маркеш тысячи новых рекрутов. Молодые люди рвались в бой за «нашу Анголу», за Гвинею и Мозамбик, «где тоже Португалия».

Власти никогда не называли происходившее в Африке войной, а исключительно «террористическими актами». Члены освободительных движений официально именовались террористами. Кровавое начало конфликта в Анголе придавало такой терминологии достоверность.

Освободительные движения в ответ приводили случаи гибели населения по вине португальских военных. Особенно сильный резонанс получило сообщение британского миссионера об уничтожении в декабре 1972 года колониальными войсками не менее 385 мирных жителей в мозамбикской деревне Вирияму[304].

К тому времени численность войск в африканских колониях превысила 100 тысяч, что почти вдвое превосходило весь личный состав португальской армии в 1961 году. 60 тысяч военных были расквартированы в Анголе, 55 тысяч — в Мозамбике, около 30 тысяч в Гвинее-Бисау.

Мощное наращивание экспедиционных сил стабилизировало обстановку, но не смогло подавить партизанское движение. Города и основные дороги находились под контролем. В сельской местности положение оставалось напряженным.

Партизаны терпели поражения, но их число не уменьшалось. С территории сопредельных государств регулярно прибывали подкрепления. Штаб-квартира МПЛА находилась в Республике Конго, Фрелимо — в Танзании, ПАИГК — в Гвинее-Конакри.

Португалия тоже имела союзников в Африке, но это были изгои мирового сообщества — режимы белого меньшинства в ЮАР и Южной Родезии (ныне Зимбабве). Против последней ООН ввела торговое эмбарго, поэтому государство, лишенное выхода к морю, сильно зависело от порта Бейра, находившегося в португальском Мозамбике.