Единый кандидат оппозиции на президентских выборах 1949 года Нортон де Матуш четыре года спустя выпустил книгу «Наша Африка». В ней он призывал заселить колонии «интенсивно и быстро белыми португальскими семьями и продолжать ассимилировать цветных обитателей, которых мы там встретим». «Нужна полная ассимиляция — материальная и духовная», — подчеркивал противник Салазара[299].

Упорное нежелание расставаться с колониями, ставшее общенациональным консенсусом, безусловно, подпитывалось все более весомым вкладом, который «заморские провинции» вносили в экономику метрополии. Ангола, «алмаз империи», к началу войны давала пятую часть национального дохода. Она экспортировала кофе и хлопок, добывала драгоценные камни и медь, там велась разведка нефти.

Но не менее важное значение имели особенности национальной психологии. Португальцы традиционно были привержены мессианской идее, осознавали себя особым народом, открывшим Европе остальной мир и несущим в самые отдаленные уголки свет католической веры и цивилизацию.

Убежденностью в великом предназначении пропитана древняя легенда о явлении в 1139 году Христа и ангела-хранителя Португалии основателю государства Афонсу Энрикешу. Веру в чудесное возрождение родины, попавшей под власть Кастилии, излучает легенда о неминуемом пришествии «сокрытого» до поры до времени короля Себаштьяу, исчезнувшего в битве с маврами в 1578 году. Из нее возникла теория Антониу Виэйры, который доказывал, что португальцы — богоизбранный народ, а Португалия превзойдет ассирийцев, персов, греков и римлян и создаст величайшую в истории человечества Пятую империю.

О «сокрытом» мессии размышлял крупнейший португальский философ начала XX века Сампаю Бруну, который оказал влияние на поэта Фернанду Пессоа и его концепцию португальской Империи духа. Особенности «полуостровной духовности», недостижимой для рассудочной и эгоистичной остальной Европы, выявлял и изучал идеолог Лузитанского интегрализма Антониу Сардинья.

«Мы представляем себя как сообщество народов, сцементированное веками мирной жизни и христианским всепониманием, как братство народов, которое, какими бы ни были различия, помогают друг другу совершенствоваться и подниматься, гордятся тем, что называются именем и обладают качествами португальцев», — заявил Салазар в 1933 году.

В 1943 году появилась книга Алвару Рибейру «Проблема португальской философии», в которой автор предпринял попытку обосновать и объяснить своеобразие менталитета народа. Вокруг Рибейру сформировался многочисленный кружок. Его участники развивали «португальскую философию», критикуя рациональный позитивизм и «иностранную эрудицию» в целом и создавая учение об «одушевленном разуме», выходящее из «исконной традиции».