Этот вклад был не столько практическим, сколько идеологическим, – это часть общей реакции Запада на трудности эпохи тревог и неуверенности, в которую мир вступил после окончания “золотой эпохи” (см. главу 14). Долгий период правления центристских и умеренно социал-демократических правительств закончился после того, как экономическая и социальная политика “золотой эпохи”, казалось, потерпела неудачу. Около 1980 года к власти в целом ряде стран пришли правые правительства, являвшиеся сторонниками крайних форм эгоизма в бизнесе и принципов неограниченной свободы предпринимательства. Среди них самыми заметными стали Рейган, а также самоуверенная и грозная миссис Тэтчер в Великобритании (1979–1990). Для этих новых правых опиравшийся на государственную поддержку социальный капитализм 1950‐х и 1960‐х годов, после 1973 года больше не подкрепленный экономическими успехами, всегда казался разновидностью того самого социализма (названного экономистом и идеологом фон Хайеком “дорогой к рабству”), конечным продуктом которого они считали СССР. “Холодная война” Рейгана была направлена не только против заморской “империи зла”, но и против наследия Франклина Д. Рузвельта в самих Соединенных Штатах, т. е. против “государства всеобщего благоденствия”, как и любого другого навязчивого государства. Ее врагом в той же мере, что и коммунизм, являлся либерализм (“это слово на букву «л»”, как для большего эффекта его именовали в президентских предвыборных кампаниях).

Поскольку крах Советского Союза пришелся как раз на окончание эпохи Рейгана, американские публицисты, естественно, начали утверждать, что он рухнул в результате активной кампании США, которые выиграли “холодную войну”, полностью разгромив своего врага. Не следует принимать всерьез версию этих крестоносцев 1980‐х годов. Нет никаких признаков, что правительство США ожидало или предвидело приближающийся распад Советского Союза или было так или иначе готово к нему, когда он произошел. Когда американская администрация действительно надеялась оказать давление на советскую экономику, собственная разведка информировала ее (ошибочно), что экономическое положение Советского Союза вполне благополучно и позволяет выдержать гонку вооружений. В начале 1980‐х годов считалось (также ошибочно), что СССР по‐прежнему развивает наступление по всему миру. Сам же президент Рейган, какие бы речи ни писали ему его спичрайтеры и что бы ни подсказывал ему не всегда ясный рассудок, действительно верил в возможность сосуществования США и СССР, но сосуществования, основой которого являлся вовсе не ядерный баланс сил в бессмысленной гонке вооружений. Он мечтал о мире без ядерного оружия. Точно такого же мнения придерживался и новый генеральный секретарь Коммунистической партии Советского Союза Михаил Сергеевич Горбачев, что выяснилось во время их странной, эмоциональной встречи, проходившей в 1986 году в арктическом сумраке осенней Исландии.