Этот конфликт не ограничивался исламскими странами, так же как и протест против прежних ценностей прогресса не ограничивался лишь массами бедного населения. Отстаиваемая индийской партией Джаната идеология индуистской исключительности пользовалась значительной поддержкой нового бизнеса и средних слоев общества. Неистовый религиозно-этнический национализм, который в 1980‐е годы превратил мирную Шри-Ланку в военную мясорубку, сравнимую только с Сальвадором, возник в процветающей буддистской стране совершенно неожиданно. Он стал следствием двух социальных трансформаций – глубокого кризиса в деревне, где рухнул социальный порядок, и роста прослойки образованной молодежи (Spencer, 1990). Миграция населения в город и обратно и растущее имущественное расслоение, которые принесла с собой экономика наличных денег; социальная мобильность, связанная с образованием, и исчезновение физических и лингвистических признаков касты и статуса, разделявших людей, но также определявших их положение, изменили деревню, и она была озабочена сохранением своей целостности. Этим среди прочего стали объяснять появление новых символов и ритуалов духовного единения, например внезапное развитие приходских форм буддистского богослужения в 1970‐е годы, заменивших старые частные и домашние формы отправления религиозных обрядов, или введение в школах спортивных дней, которые начинались с национального гимна, звучавшего со взятых напрокат кассет.

Такой была политика изменяющегося и взрывоопасного мира. Еще менее предсказуемой ее делало то, что во многих странах третьего мира либо вовсе не существовало общенациональной политики в том смысле, в каком ее понимают на Западе со времен Французской революции, либо ей не давали функционировать. Там, где наличествовали давние политические традиции с народными корнями или хотя бы молчаливая поддержка массами “политических классов”, которые ими руководили, определенная степень преемственности все же поддерживалась. Колумбийцы, как знают читатели Гарсиа Маркеса, продолжали рождаться маленькими либералами или маленькими консерваторами, как это было сто лет назад, хотя содержимое бутылок давно могло не соответствовать этикеткам. Индийский национальный конгресс преобразовывался, реформировался и делился на части за полвека, прошедшие с обретения независимости, однако до всеобщих выборов 1990 года, за незначительным исключением, в него продолжали выбирать тех, кого волновали его исторические цели и традиции. В то время как в других частях Индии коммунизм рушился, в Западной Бенгалии, благодаря укоренившимся там левым традициям и компетентному управлению, коммунистическая (марксистская) партия Индии оставалась у власти почти непрерывно, а символами антиколониальной борьбы против Великобритании в этом штате были не Ганди и даже не Неру, а террористы и Субха Боз.