«При допросе 5-го сего февраля в имении «Ракитное» Курской губернии судебным следователем Петроградского окружного суда по важнейшим делам Ставровским по делу об убийстве крестьянина Григория Распутина (Новых) в качестве свидетеля князь Юсупов, граф Сумароков-Эльстон… никого назвать не пожелал, кроме Великого князя Дмитрия Павловича и члена Государственной думы Пуришкевича. Кроме того, князь Юсупов пояснил, что в числе гостей у него действительно был офицер одного из стрелковых полков – Сергей Михайлович Сухотин»[295].
Дворецкий Юсуповых Бужинский во время очной ставки с городовым Власюком показал, что
«…вечером 16-го минувшего декабря к князю Юсупову вместе с Великим князем Дмитрием Павловичем приехал офицер Сухотин, которого он, Бужинский, знает лишь по фамилии, но в какой он служит воинской части, ему не известно»[296].
«…вечером 16-го минувшего декабря к князю Юсупову вместе с Великим князем Дмитрием Павловичем приехал офицер Сухотин, которого он, Бужинский, знает лишь по фамилии, но в какой он служит воинской части, ему не известно»[296].
Это же подтвердила и прислуга, показав, что среди присутствующих в тот вечер у Юсупова был и «поручик Сухотин»[297].
А вот теперь – «горячо»!
И это несмотря на то что г-н Пуришкевич во время дознания вообще не обмолвился об этом соучастнике. Ни слова, ни полслова! Будто среди заговорщиков этого самого Сухотина и не было вовсе! Лишь в дневнике упоминал некоего «поручика С.».
Не знаю, как вам, но мне везде бросаются в глаза два ключевых слова:
Чуть конкретнее. Поручик Сухотин был признан негодным к строевой службе. И этот момент ключевой. Для человека, далёкого от военной службы, списанный по ранению военный вроде как уже штатский, отслуживший своё, и говорить после этого об офицере можно разве что в прошедшем времени. Вероятно, именно поэтому дознаватели и следователи (а позже и исследователи) рассматривали данного фигуранта очень-таки поверхностно. И правда, что с такого взять, если он самый что ни на есть «подай-принеси».
Вот, друзья мои, мы и подошли к самому интересному.
В военное время нестроевая служба – она нестроевая и есть: не в окопе, когда в атаку на вражеские пулемёты, а там, где более спокойно. Например, в тыловом учреждении, будь то госпиталь, вещевой склад, мобилизационное или интендантское управление. Смотря кто где. Но в военное время куда бы офицер ни был направлен, везде его ждёт военная служба: при штатной форме, с табельным оружием, суточными дежурствами и прочими «прелестями и тяготами» защитника Отечества.