* * *

После убийства Распутина наши герои продолжали жить своей жизнью: кто-то воевал; кто-то голодал и убегал; кто-то скитался и писал мемуары… Тем не менее, возможно, загробная месть убитого «старца» начинала вычислять подельников одного за другим, чтобы так же внезапно, как и его самого, лишить земной благодати, отправив прямиком… в ад.

Тень Распутина преследовала каждого из участников того декабрьского покушения до последних их дней. Политик-монархист Пуришкевич вскоре после Октябрьского переворота по указу Дзержинского был освобождён из тюрьмы и бежал к генералу Деникину. Умер зимой 1920 года, в разгар Гражданской войны, в Новороссийске, от «сыпняка». Поговаривали, даже в тифозном бреду не раз вспоминал имя «старца».

Но есть и другая версия смерти бывшего депутата. Некоторые считали, что Пуришкевича отравили, причём не без участия личного секретаря Распутина – Арона Симановича. Ходили слухи, что убийца «святого чёрта» уже шёл на поправку, когда, по воспоминаниям того же Симановича, «…две сестры во время припадка дали Пуришкевичу выпить холодное шампанское», после чего тот уже не встал…

Великий князь Дмитрий Павлович после случившегося, как мы знаем, был отправлен в войска действующей армии в Персию, а после Февральской революции служил в британском экспедиционном корпусе в Азии. Позже жил в Лондоне и Париже, где в его фаворитках, как поговаривали, ходила сама Габриель Шанель. Осев, наконец-то, в тихой Швейцарии, в годы Второй мировой войны, будучи ещё далеко не старым, он скончался от туберкулёза лёгких. Но где бы ни был великий князь в эмиграции, он всегда становился предметом толков и пересудов как местной знати, так и многочисленных соотечественников, наводнивших в те годы Европу. И все разговоры были связаны с одним – с именем Распутина и его таинственным убийством.

Главный же герой кровавой драмы, разыгравшейся на набережной Мойки в декабре 1916-го, князь Феликс Феликсович Юсупов, поселившийся после революции в купленном им богатом особняке в Булонском лесу под Парижем, о той страшной ночи успеет написать воспоминания.

Князь Алексей Щербатов вспоминал:

«Феликса с женой Ириной революция застала за границей… Сначала открыли магазин дизайнерской одежды «Ирфе», имели хороших заказчиков, но прогорели. Потом Феликс продавал вывезенные через Крым в Италию картины, драгоценности. За одну лишь уникальную чёрную жемчужину очень большого размера, помнится, получил около двух миллионов долларов. А лучшие картины Рембрандта из его коллекции куплены несколькими музеями, в том числе вашингтонским «Меллон». Мне известно, что они много помогали русским эмигрантам. На остатки состояния Юсуповы купили здание старой конюшни, на втором этаже которой располагались жилые помещения, внизу они держали шляпную мастерскую»[337][338].