Смерть Рузвельта 12 апреля от кровоизлияния в мозг дала Гитлеру передышку от действительности, но ненадолго. Когда 14 апреля до Берлина дошло известие о том, что 20-я танковая дивизия сильно пострадала в столкновении с советской 8-й гвардейской армией, Гитлер, как говорили, был настолько разгневан, что приказал лишить всех солдат медалей до тех пор, пока утраченные позиции не будут возвращены. Приток плохо обученных бойцов семнадцати-восемнадцати лет и потеря опытных сержантов и офицеров в последние недели войны вызвали моральный кризис. Офицер пехотного полка «Великая Германия» отметил, что большинство молодых солдат в его отряде мечтали получить ранение, из-за которого их отправили бы в тыл, подальше от опасностей войны.

В некоторых частях моральный кризис был настолько острым, что нарушителей дисциплины расстреливали после дисциплинарного военного суда или отправляли в нейтральную зону копать траншеи под огнём советских орудий. Отчаявшись восстановить боевой дух, немецкие офицеры приводили в пример Фридриха Великого, вырвавшего победу на одиннадцатом часу сражения, которое ранее казалось безнадежным. Смерть Рузвельта породила самые странные слухи: американские, британские и немецкие силы соединятся, и вместе три великих страны Запада отбросят русские орды. В большинстве подразделений также присутствовала горстка преданных последователей Гитлера и идей национал-социализма. «Ты не представляешь, какая жуткая ненависть переполняет нас, – писал жене один старший лейтенант. – Я клянусь, что однажды мы разберемся с ними. <…> Мы дали клятву, что каждый убьет по десять большевиков. Бог поможет нам».

К востоку от Берлина шла подготовка к последнему сражению. Красная армия разворачивала три фронта: 1-й Белорусский фронт маршала Жукова и 1-й Украинский фронт маршала Ивана Конева возглавляли наступление 16 апреля, а вскоре после этого должен был выступить 2-й Белорусский фронт под командованием маршала Константина Рокоссовского. Целью был захват Зееловских высот, цепи холмов в форме подковы с подъемами, в некоторых местах достигавшими тридцати метров.

Пятнадцатого числа беспорядочный огонь советской артиллерии заглушал шум, издаваемый людьми и техникой, двигавшимися на позиции. Последние часы перед штурмом всегда были напряженными. Но в этот прохладный апрельский вечер страх смешался с волнением. В ближайшие дни товарищи, рано легшие в могилы под Смоленском, у ворот Москвы, в Сталинграде и Курске, будут отомщены. Атака должна была начаться в 3:00 по берлинскому времени. В последние минуты перед боем некоторые бойцы клали в свое снаряжение фотографии жен и детей, другие перечитывали потрепанные перепечатки стихотворения Константина Симонова «Жди меня»: