Пусть я и не знал доподлинно, куда надо ехать, не говоря уже о точном адресе, руководствуясь осевшими в памяти деталями из его рассказа, к полудню следующего дня я подъезжал к небольшому городку. Маленький, невзрачный, он терялся в степных просторах, залитый палящим летним солнцем.

Въезд в город ранее был обрамлен очень даже симпатичными воротами – по обеим сторонам дороги высились высокие гранитные столбы. Некогда на них висели таблички, думаю, название города, а может что-то сродни «Милости просим» или «Добро пожаловать», но сейчас на это намекали лишь два темных прямоугольника в местах крепления приветственных надписей, да по несколько симметрично расположенных отверстий в них. Не иначе как современные «пионеры» постарались, таблички ведь бронзовыми были, не иначе, чем не металлолом!

Через пару сотен метров промелькнул дорожный указатель «Новоукраинка», почти сразу за ним привычный атрибут многих городов, в историю которых ворвалась Великая война – танк времен второй мировой, установленный на каменный постамент. Бронемашина блестела свежей краской и радовала взгляд недавно обновленной ярко-алой звездой.

На гранитном постаменте ниже танка табличка. На ней умелой рукой выбито несколько строк текста, не иначе как слова благодарности героям прошлого. Прочесть текст я не успел, но не беда, сразу решил: «Потом прочту, на обратном пути. И еще, надо будет цветами разжиться, возложить, как полагается. Обязательно надо будет остановиться, задержаться на несколько минут».

Как-то сразу, буквально в одночасье мне начал нравиться этот небольшой городок. Не знаю, в чем причина, наверняка не в одном-единственном памятнике, очень даже вряд ли, хотя да, всегда приятно оказаться в местности, где чтят память о подвиге предков. Приятно, осознавая, что люди хранят память о прошлом, понимать, что у них есть будущее…

В нескольких десятках метров от танка, на противоположной стороне дороги, живописно украшенное роскошными кленами, показалось помещение автовокзала. Тоже по-своему памятник, только это уже памятник современной бесхозяйственности и безалаберности. Просторное помещение, простенькой, но симпатичной архитектуры, вот только большая его часть выглядела так, будто пережила бомбежку: стекла выбиты, оконные рамы разворочены, плитка отколота. Одна лишь комнатка могла похвастаться целыми окнами. Поразительно, но вокзал не закрыт, работает он, вон из единственного уцелевшего окна кассир выглядывает. Смотрит женщина уставшим взглядом из окна на пустынную улицу, на неспешно катящий по ней мой автомобиль, мрачно смотрит, если не обижено…