В полной мере авторитет великого князя не подорвали даже катастрофические события, вызванные Горлицким прорывом (май-июнь 1915 г.), вину за которые общественное мнение возлагало на его окружение.
Однако император все же снял его с высокого поста, сам возложив на себя обязанности главнокомандующего. Многие связывали это с влиянием ненавидевшего его Григория Распутина, которого Николай Николаевич пообещал повесить, если он только вздумает появиться в Ставке или хотя бы подконтрольной военным властям прифронтовой зоне.
В качестве компенсации экс-главнокомандующего назначили наместником на Кавказе, где его имя, хотя и без особых оснований, оказалось связано с блестящими победами над турками.
Возможно, окажись Николай Николаевич в феврале 1917 года в Петрограде, события могли бы развернуться по-иному. Великий князь Александр Михайлович писал в своих мемуарах: «Мой двоюродный брат Великий Князь Николай Николаевич был превосходным строевым офицером. Не было равного ему в искусстве поддерживать строевую дисциплину, обучать солдат и готовить военные смотры. Тот, кому случалось присутствовать на парадах Петербургского гарнизона, имел возможность видеть безукоризненное исполнение воинских уставов в совершенстве вымуштрованной массой войск: каждая рота одета строго по форме, каждая пуговица на своем месте, каждое движение радовало сердце убежденных фронтовиков. Если бы Великий Князь Николай Николаевич оставался бы на посту Командующего войсками гвардии и Петроградского Военного Округа до февраля 1917 года, он всецело оправдал бы все ожидания и сумел бы предупредить февральский солдатский бунт»[286].
Однако судьба по-своему распорядилась великим князем. Он находился в Батуми, где встречался с командующим Черноморским флотом адмиралом А.В. Колчаком. В конце марта великий князь прибыл в Ставку в Могилев, вероятно, рассчитывая, что сможет явочным порядком занять пост Верховного Главнокомандующего, однако глава Временного правительства Г.Е. Львов оповестил его, что данный пост предназначен генералу М.В. Алексееву.
Проанализировав соотношение сил, Николай Николаевич отказался от дальнейшей борьбы и отбыл в крымское именье Дюльбер, принадлежавшее его брату Петру.
В этом имении он жил, никого не принимая, и в период первого установления Советской власти в Крыму, и при немцах, которые галантно позволили ему сформировать собственную русскую охрану.
В марте 1919 года, в преддверии нового вступления Красной армии в Крым, Николай Николаевич вместе с другими Романовыми покинул родину на британском крейсере «Мальборо».