— Значит, не будете смотреть, сэр?

— Нет, — сказал Мэтью. — Не буду. Не могли бы вы ее немного подвинуть (осторожно, пожалуйста), чтобы мы могли продолжить наш путь?

— Как вам будет угодно, — ответил викарий. — Ну, тогда всего вам хорошего.

— Счастливо, — сказал Мэтью, уселся обратно на сиденье и закрыл дверцу.

Он все смотрел прямо перед собой на противоположную стенку, пока не почувствовал, что колеса пришли в движение и карета снова тронулась. Прошло много времени, прежде чем он расслабился, сменил позу и, сняв треуголку, провел рукой по лбу.

Он подумал, что… если верить в такие вещи (а он не верит)… Смерть освободила две души из клеток, в которых они страдали. Вошла в одну из них и приняла образ ее тела, и кто смог бы сказать, какая там часть была Смертью, а какая Кристиной Мортимер?

Если верить в такие вещи — а он не верит.

И ему подумалось, что в эту ночь Смерть явилась великодушной тенью. В этом мире людей постигают несчастья, болезни. Иногда отцы творят зло, которое потом не в силах полностью исправить, а дочери не в силах совсем забыть, но тут… было предложено хоть как-то помириться, и это предложение было принято, — может быть, о большем нельзя было и мечтать. И уже за одно это нужно быть благодарным.

Если верить в такие вещи.

Мэтью отдернул черную занавеску на окне. Из-за молочно-белых облаков выглянуло солнце. Небо снова становилось голубым. Мир оттаивал, как это всегда бывает после ледяной бури.

Откидываясь на спинку сиденья, он решил: скажу Хадсону Грейтхаусу, что дело оказалось пустяковым. Лучше так, чем позволить здоровяку думать, будто Мэтью верит в то, что Смерть может в человеческом облике прийти за богачом.

— Нет, — сказал он себе.

Но он знал, что столик в «Рыси да галопе» и кружка эля зовут его к долгому общению с духами безмолвия и царством неизведанного — сферой, в которой он сущий ребенок.

Карета с грохотом мчалась, ломая колесами мокрый лед.

Иногда такой же растерянный и неуверенный в себе, как и все люди на нашем крутящемся земном шаре, но очень часто оказывающийся самым подходящим для работы человеком, эксперт по решению проблем ехал домой.

Мир Мэтью Корбетта

Мир Мэтью Корбетта

Я надеюсь, что вам понравилось в мире Мэтью Корбетта и вы продолжите следить за похождениями Мэтью. Эта серия книг задумывалась как своего рода машина времени — не только для того, чтобы рассказать детективно-приключенческую историю с постоянно развивающимся сюжетом, но и чтобы показать, как люди жили в колониальные времена.

Сказав это, я должен оговориться: да, историческая действительность не отражена в этих произведениях с безупречной достоверностью — и в то же время нельзя сказать, что она показана совсем недостоверно. Это, наверное, равносильно утверждению, что есть много оттенков серого, но ведь оттенков серого и правда много. Я не уверен, что кто-то вообще способен абсолютно достоверно описать какую-либо историческую эпоху, — просто потому, что мы в ней не живем (и не можем жить). Мы опираемся на существующие исследования и книги, на дневники, документы и карты, но дело в том, что, даже дотошнейше изучив материалы и учтя мельчайшие детали, мы продолжаем смотреть на ушедшую эпоху сквозь призму наших сегодняшних представлений. И мы неспособны смотреть на нее иначе. Мы знаем только то, что прочли, и то, что предположили исследователи, а они тоже видят ту эпоху сквозь призму своих собственных представлений. То есть в каком-то смысле прошлое всегда будет оставаться областью, которую невозможно охватить полностью и описать достоверно, но мы, несомненно, можем попасть в нее в своем воображении.