Светлый фон

Руна выдохнула.

– Все в порядке, – сказала она, выдавив улыбку.

– Я вертелась, искала маму и просто тебя не заметила.

– Я сказала, что все в порядке. Отойди в сторону.

– Прости, что?

– Я попросила тебя отойти в сторону и пропустить меня. Я несу выпивку на стол.

– А. Так ты просишь меня отойти, чтобы тебе досталось то, что ты хочешь?

– Что ты мелешь? Я несу выпивку.

Гита сладенько улыбнулась:

– Неси, неси. Ни одному мужику от тебя ничего другого и не захочется.

Руна выпучила глаза:

– Ах ты сучка костлявая, – прошипела она. – Вся в мамашу.

По дому разнесся звук пощечины, а за ним – визг и грохот упавших на пол ковшей.

 

Из осторожности Хельга отвернулась и лишь слушала; не хватало еще, чтобы ее увидели улыбающейся, когда все в замешательстве. Как только Гита посчитала, что знает о планах Аслака и Руны наследовать хутор, она стала рваться в драку, в точности как ее покойный отец. «Не имело бы никакого значения, что это неправда», – подумала Хельга. Некоторые люди всегда готовы поверить в худшее.

В следующий момент к визгам присоединились мужские голоса, и, обернувшись, Хельга увидела, как рослые фигуры подбегают к тому, что можно было описать только как груду конечностей на полу. Она чуть не расхохоталась: толпа огромных мужиков топталась вокруг, не осмеливаясь прикоснуться к двум плюющимся, шипящим женщинам на полу.

Мужчины дерутся, как медведи, говорила ей мать, большие, медленные и неуклюжие. Женщины дерутся, как лесные кошки – неистовые, быстрые и смертоносные. Никто из мужчин, кажется, не спешил остановить Руну, которая сбросила Гиту на пол и влепила ей как минимум одну хорошую затрещину.

Кто-то оттеснил ее в сторону, и Хельга нахмурилась: крупный, быстрый силуэт.

Сигмар.

Сигмар.