Второй день оказался намного тяжелей. Во рту у него пересохло. В полдень горячий воздух начал слепить его, язык присох к нёбу. У него было такое чувство, словно кровь в его жилах загустела, сердце забилось чаще. Жар в груди выжигал все изнутри. Вокруг не было ни клочка тени, ни капли росы. К вечеру у Харки заболела голова, все его тело жаждало прохлады. Ночь он провел в пограничном состоянии, между сном и бодрствованием. Он пока так и не пришел ни к какому решению. Его словно окружала высокая стена, он словно был заперт в загоне. Когда и как он угодил в эту ловушку? Как ему освободиться? Он, умный, храбрый, непобедимый, был незаметно, без всяких пут, пойман, пленен, связан, измучен обманами, клеветой, раздором с отцом. Как просто и спокойно жил Могучий Олень! Какая запутанная жизнь у него, Харки! Одолеваемый усталостью, он пожевал табаку. Это взбодрило его, пришпорило сердце, вновь погнало кровь по жилам. Перед глазами у него поплыли видения – расплывчатые образы источников, ручьев, рек. Вода! Вода! Ясность! Ясность!

Утром у Харки перед глазами плясали темные пятна. Голову пронизывала боль, а жажда стала уже почти невыносимой. До него доносился шум реки. Вода! Но эта вода была недоступна: он не смел пойти и напиться. Губы его потрескались, глаза налились кровью. Он упрямо гнал свои мысли к одной точке: что делать? Где жить? Куда бежать? Где скрыться от образов пьяного отца, насмешливой ухмылки Джима? Как избавиться от клейма сына предателя? Как забыть о том, что он собственноручно убил своего брата? Он не находил ответа.

Как его дух-покровитель может прийти к нему или назвать ему его имя, если он никак не совладает со своими мыслями? Неужели ему придется вернуться к вигвамам без имени, с позором?..

Нет. Так он не вернется. Без имени он не вернется!

Его тело горело изнутри. Раздраженные нервы вибрировали, перед глазами все расплывалось, боли становились все мучительней. Он был иссушен жаждой, изнурен, обессилен. Жажда мучила его так сильно, что он совершенно не чувствовал голода. Временами ему казалось, будто он пьет, но вожделенная влага тут же исчезала. Его мысли превратились в смутные видения. Образы стремительно сменяли друг друга, прошлое представало в них искаженным, настоящее расплывчатым, а будущее темным и зловещим.

День выдался жарким. Солнце пылало в небе, воздух казался жгучим, как в палатке-потельне. Жар, вызванный обезвоживанием, начал мутить рассудок. В голове у Харки осталась одна-единственная внятная мысль: он не хотел сдаваться. Он не желал возвращаться с позором! Но он не хотел и умереть, сдохнуть в прерии, как койот.