Наконец, отправив сияющих детей по вигвамам и задумчиво глядя им вслед, Рогатый Камень заметил Горного Грома, стоявшего рядом, и тихо сказал своему брату:

– Разве не лучше было бы, если бы эти мальчики и в будущем, став мужчинами, стреляли не друг в друга, а сообща боролись с белыми захватчиками?

Горный Гром помедлил с ответом.

– Вот, значит, о чем ты уже думаешь…

Братья не спеша обошли игровое поле. Из многих вигвамов звучали священные песни, которые мужчины и вожди пели в эту ночь, чтобы достойно встретить главное торжество. Звуки были тихими, приглушенными, как вечерние краски, в которые окрасилась прерия. Притихли даже мальчики, весь день игравшие в войну, – не от усталости, а от благоговейного страха перед готовившейся тайной. Они разошлись по вигвамам, чтобы слушать пение своих отцов. Своры сытых собак валялись на траве. Вокруг лагеря паслись лошади.

Возле Священного вигвама сиксиков, предводительствуемых Горящей Водой, лежало длинное еловое бревно. Рогатый Камень и Горный Гром знали, что это жертвенный столб, предназначенный для жертвы Солнцу.

Послышался топот копыт. К Священному вигваму подскакала группа юных всадников. Они привезли еловые и сосновые ветви, чтобы ограничить ими место жертвоприношения. Ветви сложили у жертвенного столба, и женщины, пользовавшиеся особым почетом, тут же начали сооружать зеленую изгородь. Вскоре они закончили работу и удалились.

Из Священного вигвама вышел шаман. Он простился со своими гостями, двумя другими шаманами, которые, по-видимому, участвовали в совете. Гости – один ассинибойн, другой дакота – медленно пошли вместе дальше. Рогатый Камень узнал Татанку-Йотанку и хотел пройти мимо, не глядя тому в глаза, но ему не удалось избежать взгляда дакота, и в этом мимолетном взгляде он прочел глубокую и нескрываемую печаль.

Братья направились к своему вигваму, а вокруг, в ночной тьме, разносились звуки священного гимна сиксиков:

– Хей, хей, хей, хо… Хей, хей, хей, хо…

К этим звукам примешивались песнопения ассинибойнов и дакота.

Когда Рогатый Камень и Горный Гром поужинали вместе с вождем, Горящая Вода тоже запел священный гимн. Женщины, младший брат и оба молодых воина слушали. Спев первую песнь, Горящая Вода посмотрел на юношей долгим испытующим взглядом и сообщил им, что сегодняшнюю ночь они должны провести в вигваме шамана. Это тоже было необычно и еще больше усилило ожидание чего-то особенного. Все с волнением восприняли эту весть, укрепившую надежду на какие-то особые чудеса, которые ждали их с восходом солнца.

Когда Рогатый Камень и Горный Гром шли к Священному вигваму, глашатай объявил, что праздник начнется не в полдень, когда солнце будет стоять в зените, а на рассвете. Приносящие жертву Солнцу, великому Источнику Жизни, должны увидеть его первые лучи, как того требует закон предков.