Блот-хауз представлял собой священное место; согласно старым представлениям, это было одно и то же, что, впрочем, не предполагает, что они были совершенно одинаковы. Блот-хауз – это то же самое, что и хёрг; он получал это название, когда хоф и хёрг соединились вместе, образовав место поклонения и пиршественный зал в одном здании. Дотошный исследователь, который подверг такие священные термины, как «хёрг» и «ве» (ve), сравнительному лингвистическому анализу, надеясь с помощью этимологии составить карту германской святой земли, был бы озадачен, узнав, что хёрг в нордическом языке означал и груду камней, отмечающую святое место, и дом, где были установлены идолы, а у южан – рощу. Секреты структуры нельзя понять с помощью слов, но тому, кто хочет выяснить, из чего она действительно состояла, а не то, что, по его мнению, в ней должно было быть, слова сообщают очень многое. Холм и роща, хёрг и блот-хауз – это святые места или ве, источники силы. Определенная же форма, например дом, пирамида из камней, обнесенное оградой пространство или сама ограда, образует лишь оболочку вокруг большого ядра значения; здесь название незаметно перемещается от одной вещи к другой, и слово может стать лишь слабым отображением значения, не позволяя нам понять смысл картины, которую в данный момент представляет текст.

Жертвенник устанавливали в особом, сакральном месте – оно могло примыкать к жилью или располагаться на расстоянии. Хёрг в Хвамме находился неподалеку от дома Ауд. До семейного святилища ярла Хакона, согласно сведениям, сообщаемым автором «Саги о Фарерцах», можно было добраться, выйдя со двора в лес, и сначала идти по широкой дороге, а потом свернуть на узкую тропинку. Эта тропинка заканчивалась на поляне, в центре которой стоял большой дом, окруженный оградой из жердей. Дом этот, украшенный золотом, серебром и искусной резьбой, был очень красив и светел из-за большого количества окон. В комнате стояло множество фигурок богов, а в середине на троне сидела богиня Тогрерд с кольцом на запястье. Ярл распростерся перед ней на полу, положив у ее ног серебряные украшения. Богиня не сразу приняла жертву, но, увидев искренние слезы ярла, смилостивилась и позволила снять драгоценное кольцо со своего запястья. Описание убранства капища явственно отдает средневековой ученостью и церковным воображением, но монах, очевидно, опирался в своем воображении на реальные факты, которые заключались в том, что ярл привел своего друга Сигмунда в хёрг, чтобы получить для него благословение, перед тем как отправить в опасное путешествие, и что это благословение заключалось в обручье, которое находилось в святилище. Правдиво, то есть в духе древних высказываний, звучат и слова автора: «Ярл велел Сигмунду никогда не расставаться с этим кольцом, и Сигмунд обещал ему это». Почти во всех норвежских воспоминаниях о временах конунга Олава и ярла Хакона мы можем проследить влияние средневековых источников и неизменную тенденцию ученых применить свои знания. Тем не менее воображение священников в основном опиралось на традицию, и вряд ли нам удастся понять, где кончается реальность и начинается воображение в рассказе о том, как Сигмунд был «введен в хёрг» ярлом Хаконом («Сага о Фарерцах»).