Сделав несколько шагов по комнате, Герштенберг предлагает:

— Надо спешить, Руди… Что нам делать с лейтенантом? Будем его перебрасывать или нет?

Полковник не знает, что ответить. Думаю, что мысленно он проклинает меня. Какого черта я свалился ему на голову?! И без меня дел хватает! Он мечет на меня недобрые взгляды. Подойдя к одному из настольных аппаратов, он утомленно спрашивает:

— Ну как? — По его лицу я вижу, что он бы хотел услышать отрицательный ответ. — Ты записал?

— Ваш приказ выполнен! Разрешите доложить?

— Давай, давай, Эрих, господин генерал еще здесь и хотел бы услышать, каковы результаты.

Из аппарата доносился голос Эриха:

— Анализ автомата Р-3 показывает, что лейтенант Курт Грольман говорит по-немецки с сасским акцентом, характерным для района Сибиу. Установлено также, что лейтенант говорит по-румынски чисто, без немецкого акцента. Доложил капитан Эрих Ротинген.

Полковник Руди, лицо которого меня все это время интригует и настораживает, спрашивает:

— Вы довольны, господин генерал, или желаете услышать еще чего-нибудь?

После краткого размышления Герштенберг приближается к письменному столу и обращается к «говорящему ящику»:

— Капитан Ротинген, у вас есть рекомендации для Грольмана?

Я чувствую себя приговоренным к смерти, только неизвестно, как меня казнят: повесят, отрубят голову или поставят к стенке. Рубашка у меня прилипает к спине, во рту пересыхает.

— Только одна рекомендация, — откликается голос невидимого капитана Ротингена. — Говорить по-румынски менее правильно. Но я хочу невозможного — это специфика национальных меньшинств. Они говорят более правильным языком, чем их окружающие. Сейчас с ним уже поздно работать.

Герштенберг благодарит невидимого филолога в чине капитана, и «ящик» снова замолкает. Таким образом, я снова оказываюсь в центре внимания.

— Лейтенант Грольман, вы слышали рекомендацию? — В голосе генерала появляются дружеские нотки.

— Да, слышал. Но я до сих пор не понимаю, зачем это может мне пригодиться. — Мое недоумение на этот раз искренне.

— Я хочу дать вам задание, лейтенант… Вы несомненно поняли, какой оборот приняли сегодня ночью германско-румынские отношения…

Хотя в последней фразе генерала совсем не звучат вопросительные интонации, я вставляю:

— Я понял это по вашему отношению к этому румынскому майору…