— «В ночь на 15 октября сего года, — начинает читать криминалист, — приехав на дачу в Дульчешти, принадлежащую ей и ее брату Матею Диникэ, Роксана Владу, перед тем как лечь спать, приняла большую дозу снотворного, что подтверждают данные медицинской экспертизы. Матей Диникэ, брат вышеупомянутой Роксаны Владу, заявил… — Майор вытягивает из папки написанное от руки заявление и зачитывает его нам своим астматическим голосом: — «Моя сестра не спала две ночи и была в сильном нервном возбуждении. Она попросила меня дать ей что-нибудь, чтобы заснуть. Я оставил ей одну упаковку снотворного… и вернулся к себе домой в Констанцу»…

Визиру, делая заметки в записной книжке, перебивает его:

— Значит, он не ночевал в Дульчешти?

— Нет. Он провел остаток ночи в своей квартире. В заявлении он все сообщает. Итак: «Вчера, в 11.15, получив повестку из инспекции, я позвонил в Дульчешти. Роксана мне ответила каким-то осоловелым голосом, язык у нее заплетался, но она меня поняла. Я сказал, что меня вызывают в инспекцию. Она ответила, что если это что-нибудь срочное и представители госбезопасности хотят с ней поговорить немедленно, то она просит их приехать в Дульчешти. А если это не очень срочно, то она просит отложить встречу до завтра. Во всяком случае, она хотела бы сама объяснить суть ее ссоры с мужем».

— Значит, Роксана Владу приняла решение покончить с собой уже после телефонного разговора с братом, — уточняет Визиру.

— Если это действительно самоубийство…

— Как это? — подскакиваю я, словно меня ошпарили.

Удивлен не только я, но и мой коллега из Бухареста. Я перехватываю его вопросительный взгляд.

— Мы нашли в ванне бритву. Эта женщина и в самом деле вскрыла себе вены на левой руке. Она умирала медленно, спокойно, без мучений, постепенно теряя кровь…

— Тогда почему вы сомневаетесь в том, что это самоубийство? — снова перебиваю я его, не в силах сдержать нетерпение.

— Бритва принадлежала ее мужу. В июле супруги Владу провели несколько дней в доме в Дульчешти, верно?

— Совершенно верно, — подтверждаю я.

— Уезжая оттуда, Михай Владу забыл, а может, оставил бритву и другие бритвенные принадлежности.

— И где они теперь? — спрашиваю я, охваченный нелепым желанием взять Владу под свою защиту.

— Послушайте, что заявляет Георге Врабие, сосед Матея Диникэ: «Около полудня я вышел во двор, чтобы нарубить дров. Я увидел зеленый автомобиль «Дачия-1300», стоящий перед домом Диникэ. Из него вышел офицер-летчик. Он был без фуражки, но я обратил внимание на голубую форму». — Майор Винтилэ смотрит на меня усталыми, страдающими глазами и спрашивает: — Если я правильно понял, Михаю Владу принадлежит легковой автомобиль «Дачия-1300». Вы знаете, какого она цвета?