Я не знала, как отнестись к этим противоречивым интерпретациям. Признаться, я скептически оценивала рост еврейского сознания и филосемитизма в стране, пропитанной еврейской кровью.

Теперь, летом 2018 года, когда я возвращалась в Польшу для исследований, необходимых для этой книги о женщинах-бойцах, у меня по-прежнему не было уверенности. Но каким бы ни был мой опыт десятилетней давности, теперь ничего подобного здесь не осталось. С одной стороны, Варшава превратилась в урбанистический мегаполис; я жила на сорок первом этаже отеля, мои окна выходили на футуристический городской пейзаж, раскинувшийся на том месте, где когда-то было гетто, а до него – район, где жили мои бабушка с дедушкой. Отель был полон туристов из Израиля; очевидно, Варшава является популярным местом шопинга, и молодые израильтяне, вытесняемые со своего собственного рынка недвижимости, начинают вкладываться в старую родину. Я походила по городским улицам, прошла мимо памятника таким, как Фрумка Плотницкая, вдоль канализационного канала из истории Цивьи – до музея «Полин»[992], нового, внушительного музея истории польских евреев, с экспозицией, посвященной не только Холокосту, но и тысячелетней истории богатой еврейской жизни, которая ему предшествовала, и послевоенным десятилетиям.

Краков на этот раз был набит туристскими автобусами, кафе-морожеными и предупреждениями остерегаться карманников; мне все время казалось, что я в Венеции, если не считать того, что здесь кафе были более хипповыми. Найти экскурсовода теперь было труднее, большинство из них были ангажированы на несколько месяцев вперед. Краковский Еврейский общинный центр, сейчас широко признанный, открыл детский сад для еврейских отпрысков. (Его директор, американец Джонатан Орнштейн, отозвался о старых краковских ресторанах с «еврейской тематикой» как о «парке еврейского периода»[993].) В многочисленных городах существовали еврейские организации, обслуживавшие престарелое население и молодых «новых евреев».

Я присутствовала на 28-м ежегодном краковском Фестивале еврейской культуры, который учредил и возглавляет человек, сам не являющийся евреем. Фестиваль проводится в старом еврейском квартале Казимеж, стильном и немного вычурном, где чудом сохранилось семь синагог, построенных еще около 1407 года. Фестиваль привлекает евреев и неевреев со всего света. Кроме клезмерской музыки[994] и произведений искусства фестиваль включает лекции, экскурсии и семинары по изучению современных польско-еврейских отношений – и все это имеет целью ответить на вопрос: почему Польше нужны, желанны ее евреи и почему ей их недостает.