Казалось, на холме разразилась буря из огня и железа, и очень скоро над фортами поднялись столбы дыма.
Ширин завтракала
– О!
– На что?
– На боевые действия. Я даже заключил пари, что Полномочный горшок вновь отыщет отговорку для волокиты.
Ширин не нашлась что ответить и, пытаясь успокоиться, дрожащей рукой коснулась кошти, скрытого в складках одежды.
– Радуйтесь, тетушка, для всех нас это хорошая новость, которая ускорит компенсацию, – весело сказал Диньяр.
Ширин любила племянника, но слова его ее покоробили.
– Стыдись, Диньяр! Там наши солдаты и мальчики-музыканты.
– Ничего им не сделается! – рассмеялся торговец. – Под защитой “Немезиды” ни один волос не упадет с их голов.
Колокольчиком вызвав слугу, Диньяр приказал подать шляпу и трость.
– Раз уж бой начался, надо рассчитаться за проигранное пари, – сказал он и уже в дверях добавил: – Не волнуйтесь, тетушка, мы с вами в полной безопасности. Вон, гляньте туда!
Ширин повернулась к окну и посмотрела на гавань, где стоял английский сторожевик, ощетинившийся пушками.
С уходом Диньяра канонада стала как будто громче. Не окончив завтрак, Ширин прошла в свою спальню и села перед устроенным в углу маленьким алтарем – изображением Заратустры и горящей лампадкой. Открыв том Хорде Авесты[93], она зашептала молитву к Ахура Мазде:
– О, Создатель, Властелин вселенной…
В невзгодах Ширин всегда обращалась за помощью этой молитвой, которая неизменно снимала груз с души. Однако сейчас гром пушек мешал сосредоточиться на святых словах, а перед глазами возникали лица недавних знакомцев: капитана Ми, Кесри Сингха, флейтистов…
Ширин уже добралась до последних строк, когда услышала скрип калитки. Решив, что пришел Задиг-бей, она отложила молитвенник и вернулась в гостиную, но увидела гостью под вуалью.