– Есть способы объясниться, – загадочно произнес Харпер и улыбнулся. – Все равно я рад, что вы поступили правильно, сэр.

Шарп рассмеялся:

– Кто ты, черт возьми, такой, чтобы говорить мне, что правильно?

Харпер пожал плечами:

– Я исповедую правильную веру. Вам надо воспитывать маленькую в католичестве.

– Я не собираюсь воспитывать маленькую.

– Конечно. Это женское дело.

– Я не о том.

Шарп хотел сказать, что Тереза не останется с армией, а он не уйдет в горы, так что по-прежнему будет разлучен с женой и ребенком. Не сразу, но со временем придется расстаться. Может быть, он женился на Терезе лишь для того, чтобы у Антонии было имя, законные права, все то, чего не было в его детстве. Он стеснялся церемонии, если можно назвать церемонией то, что делал перепуганный священник в кольце ухмыляющихся солдат, но чувствовал и робкую радость, и даже гордость оттого, что Тереза с ним и он, кажется, ее любит. Джейн Гиббонс далека и недоступна. Шарп слушал слова, смущался и смотрел на счастливое лицо Терезиной тетки.

Женатый человек, отец ребенка, капитан роты Шарп глянул поверх деревьев на чистое небо, в котором парили ястребы. Тереза взяла его под руку, что-то сказала по-испански, и Шарп, кажется, понял. Он смотрел на ее стройное тело, на темные смелые глаза и чувствовал себя последним болваном, потому что Харпер улыбался, улыбались Хоган и вся рота, а девушка, Изабелла, плакала от радости.

Шарп улыбнулся жене:

– Я тебя люблю.

Он поцеловал Терезу, вспоминая их первый поцелуй, под уланскими пиками, и думая о том, к чему это привело. Воспоминание заставило его улыбнуться, и Тереза, радуясь этой улыбке, крепче сжала его локоть.

– Можно я поцелую невесту, Ричард?

Хоган, улыбаясь, обнял Терезу и так звонко чмокнул ее в щеку, что солдаты одобрительно закричали. Тетка всплеснула руками, затараторила по-испански и бросилась счищать с Шарпова мундира остатки крови и грязи. Лейтенант Прайс хотел непременно поцеловать невесту, а невеста хотела непременно поцеловать Патрика Харпера, а Шарп старался не показывать своего счастья, потому что проявлять какие бы то ни было чувства – признак слабости.

– Вот. – Хоган протянул ему стакан вина. – С поздравлениями от дяди невесты. Ваше здоровье, Ричард.

– Как-то смешно мы поженились.

– Жениться всегда смешно, как бы это ни происходило. – Хоган подозвал служанку, которая держала Антонию, и влил в рот девочке несколько капель красного вина. – Вот так-то, моя золотая. Не всякой малышке доводится побывать на свадьбе своих родителей.

По крайней мере, девочка поправилась. Доктора, благодаря Бога, что ничего не пришлось делать, объявили неведомую болезнь недомоганием, которое проходит с возрастом, убрали в карман деньги и отправились восвояси, гадая, почему Господь щадит ублюдков.