— Обещаю.

Войдя в деревню, подростки тут же заметили, как вокруг них образуется плотное кольцо из зевак. Женщины, подобно лягушкам из болотной Топи, прижимали к фартукам детей и громко охали, различая в толпе двух грязных, уставших и, кажется, давно похороненных путников. Мужчины неодобрительно качали головами, словно страшились того, что перед ними предстали призраки погибших в лесу детей, а старики открещивались от увиденного и, опираясь на свои длинные деревянные палочки, уходили прочь от шагающих по улице Нисы и Брана.

— Тебе не кажется, что они как-то странно на нас смотрят, — дернув юношу за рукав, шепнула Ниса, продолжая со страхом оглядываться по сторонам.

— Может быть, Фиц был прав, и они действительно похоронили нас заживо, — коротко пожав плечами, ответил Бран. — В любом случае это уже не имеет совершенно никакого значения.

Неожиданно один из жителей деревни, скукожившийся старик лет шестидесяти с длинной седой бородой, подошел к Брану вплотную, сплюнул вязкую слюну прямо к его ногам и со злостью в охрипшем голосе воскликнул:

— Черти! Вы должны были принять судьбу! — он с силой кусал свои сухие губы, отдирая с них тонкую кожу, а одно из его век мелко подрагивало, тронутое небольшой судорогой.

— Я не понимаю вас, — растерянно произнес Бран. — Мы выжили… Мы вернулись.

Пожилой человек тут же схватил его за ворот грязной рубахи и, потрясая, продолжал кричать так, что у него изо рта пошла слюнная пена.

— Вы обрекли нас и наших детей на проклятие! Вы не приняли собственной судьбы! Вы… — хотел было продолжить старец, но кто-то рослый тотчас возник перед путниками и с силой оттолкнул его в толпу.

— Брат Каллет, — зашушукалась толпа, прижимая ладони к губам. — Он пришел! Что же будет? Надеюсь, он наведет порядок и завершит начатое.

— Не обращайте внимания, дорогие гости, старик просто не в своем уме.

Дети смогли рассмотреть своего защитника. Перед ними стоял высокий статный мужчина, до невозможности походивший на непонятно как затерявшегося в этой деревенской глуши лесного эльфа из древних сказаний, передаваемых из уст в уста в каждом близлежащем поселении. Его длинные волосы светлыми волнами стекали с широких плеч, а иссиня-черные глаза с наигранной доброжелательностью взирали на путников сквозь толстые стекла очков. Но что-то совершенно странное было в этом взгляде, будто проблеск страха мелькнул в них ненадолго, в мгновение сменившись странной игривостью и недобрым блеском. Одет высокий человек был в длинное платье с навешенными друг на друга лоскутами темно-зеленой и золотистой ткани, явственно отличавшейся своей дороговизной и изысканностью от тех грубых материалов, которые носили местные жители. Снежно-белые нити проходили по полотнам тонко и аккуратно и, подобно длинной реке, бегущей близ темно-зеленого леса, они вырисовывали изящные крестообразные узоры. Это придавало мужчине еще более дивный, в некотором роде сказочный вид. С первого взгляда определить, кем он являлся в общественной иерархии и к какому роду деятельности принадлежал, было невозможно.