— Ах, милый, ты прекрасный отец, но до этого еще так далеко! — рассмеялась княгиня.

Зинаида оказалась права в своих предположениях. Счастливую мать не удивила ни замена всех поголовно слуг, ни появление в доме нового доктора, ни то, что князь предложил по первому снегу ехать на юг, в его крымское имение, а летом — в освобожденную Европу. Все эти дни Ольга находилась под магнетическим очарованием своей малютки. Девочку решили назвать в честь баснословно богатой престарелой родственницы и уже начали подготовку к пышным крестинам. Впрочем, много гостей не предполагалось — человек двадцать, самых близких.

— Какая она у нас красавица! — лепетала мать, склоняясь над малышкой. — На кого же она похожа? Иной день мне кажется, что Танюша вся в меня, а порой я вижу, что девочка пошла в тебя, дорогой…

Князь неопределенно хмыкал, а на душе у него кошки скребли…

Евгений поздравил княгиню, пожелал ей скорейшего выздоровления и, едва взглянув на троюродную племянницу, поставил супругов в известность, что сегодня же отбывает в Москву. На самом деле он твердо решил догонять армию, даже если она уже находится на подходе к Парижу. Единственным камнем преткновения был Вилимка. Он ему очень мешал.

— Оставайся у князя Павла, — предложил ему граф. — Сам видишь, семья добрая, богатая, работы с тебя много не спросят.

— Ни за что! — горячо сопротивлялся мальчуган.

— Неужели потащишься со мной на войну? Тебе же всего десять лет…

— Одиннадцать! — возмущенно поправил Вилимка. — А войну я видал, ничего такого! Не возьмете добром, я ползком за вами приползу!

В конце концов граф сдался: «Едем!» — а будущий маленький вояка огласил дом троекратным звонким «Ура!».

Уже трясясь в карете, Вилимка спросил:

— А как так получилось, барин, что у князя дочка было померла, а потом вдруг ожила?

— Что-что? — переспросил Евгений. — Что за глупости? Сплетни из лакейской! Учти, если будешь мне докучать такими пустяками, отправлю тебя по почте в Москву.

Вилимка живо представил себя упакованным в почтовый ящик и больше не задавал вопросов.

Розенгейм встретил старшего полицмейстера со скорбным лицом.

— Должен вам сообщить, что свидание невозможно… — проговорил он. Дмитрий даже не удивился. Он уже понял, что начальник тюрьмы его возненавидел и всячески будет препятствовать его встречам с Еленой.

— Я должен увидеться с Мещерской и я с ней увижусь! — перебил его Савельев. — По какой причине вы мне отказываете?

— По самой веской, — вздохнул Леонтий Генрихович. — Мещерская умерла вчера, от родов…

— Врешь! — вырвалось у бывшего гусара.