Фраза, некогда оброненная его отцом, князем Ильей Романовичем, вдруг всплыла в памяти молодого человека, и он выпалил ее не задумываясь, с бессознательной жестокостью. Майтрейи, в ушах которой еще звучало загадочное предостережение сбежавшей девушки, с немым вопросом взглянула на своего кавалера.

— А теперь, мадемуазель, я отведу вас к папеньке. — Статский советник взял Татьяну под локоток. Он торопился, дорожа каждой секундой.

— До сих пор я обходилась без опеки полиции. — Татьяна отстранила Савельева и, шагнув в сторону Шувалова и виконтессы, демонстративно громко произнесла: — Дядюшка меня проводит!

— Конечно, конечно! — с радостью откликнулся Евгений, узревший перед собой возможность окончательно успокоить свою совесть, примирив прошлое с настоящим. Он с энтузиазмом представил племянницу Елене: — Виконтесса, это Татьяна, дочь Поля Головина, моего кузена. Не правда ли, глядя на такую взрослую барышню, особенно остро ощущаешь, как далеки от нас прежние времена, сколько воды утекло?

Он рассчитывал, что виконтесса стереотипно ответит «О, да!», Татьяна смутится, и неудобные разговоры о «прежних временах» тем самым будут навсегда отодвинуты в область минувшего. Но вышло иначе. Татьяна, вздернув плечи, с высокомерием юности процедила:

— Полагаю, дядюшка, что госпожа виконтесса, чье имя вы мне не удосужились сообщить, каждое утро получает прискорбный отчет об «утекшей воде» у своего туалетного зеркала. Не слишком вежливо напоминать ей об этих печальных итогах.

Савельев давно откланялся и скрылся из виду, иначе от души бы повеселился. «Задиристая девчонка», как он про себя прозвал Татьяну, забавляла его и даже вызывала симпатию, несмотря на то что явно ненавидела статского советника. Евгений онемел. Елена, изумленная неожиданной атакой, щелкнула веером и, распустив его перья, обмахнула свое глубокое декольте:

— Непостижимо… Я думала, что подобные реплики можно услышать только в театре. И сколько страсти, пыла! Как жаль, что ваше положение в обществе не позволит вам блистать на сцене, мадемуазель!

Татьяна собиралась выпалить что-то в ответ, пытаясь сочинить на ходу совсем уж оскорбительную дерзость, но Евгений вовремя вмешался и, подхватив девушку под руку, повел ее к отцу.

— Что за выходки?! — рассерженно шепнул он ей на ухо. — И что, ради всего святого, вам сделала виконтесса?!

— Я не буду извиняться! — проговорила Татьяна, глотая слезы.

— Я и не требую, чтобы вы приносили какие-либо извинения. Я прошу только объяснить, почему вы вдруг…

— Потому что я вас люблю! — ответила девушка, обратив к нему лицо, искаженное таким искренним страданием, что Евгений тотчас же ее простил. Большинство мужчин ненавидит ревнивые выходки своих возлюбленных. Шувалову разыгравшаяся сцена была приятна. Она льстила его самолюбию. Графа слишком давно никто не ревновал.