– Откуда у турок такой корабль? – пробормотал капитан Каетано. – Это же типичная каракка нашего флота!

– Разрази меня гром, если это не пропавшая несколько лет назад «Энкорнада»! – вскричал Марио. – Мой товарищ ходил на ней, я пару раз бывал у него в гостях. Точно она!

Когда корма турка оказалась перед глазами моряков «Санта-Нинья», на грот-мачте заполоскался еще один флаг – черно-рыжий.

– Сам Барбаросса удостоил нас возможности надрать ему уши, – произнес капитан. – До сих пор он не отваживался соваться к военным кораблям испанского флота. Надо преподать ему хороший урок.

Турок оторвался далеко вперед, быстро и четко произвел поворот оверштаг и пошел на сближение с «Санта-Нинья», но уже с ее левого борта. Испанские офицеры с недоумением наблюдали за маневрами пиратского судна. Оба корабля были построены на одной и той же верфи и обладали похожими мореходными качествами. Высокобортные каракки, с множеством пушек малой дальнобойности, массивными башнями на носу и корме, они напоминали плавучие крепости, хорошо приспособленные к абордажному бою.

Прямая атака «Санта-Нинья» была чистым безумием, наглец вступал в единоборство с великолепно обученной командой, которая годами отрабатывала поведение в бою. Каждый солдат и офицер точно знал свое место, знал, что и как он должен делать в любом положении, экипаж напоминал отлаженный и хорошо смазанный механизм. Стоя на вершине кормовой надстройки, капитан Каетано с презрительной усмешкой разглядывал приближающийся корабль. Смысл его маневров ускользал от его понимания, но если бы Каетано мог о нем догадаться, усмешка мгновенно сползла бы с его лица, уступив место гримасе величайшей озабоченности.

Испанские каракки этого класса несли по пятнадцать пушек на каждом борту. Еще три составляли батарею кормы, и пять располагались на носовой надстройке. Барбаросса заменил испанские пушки, стреляющие тяжелыми ядрами на близкое расстояние, турецкими, бившими более легкими ядрами на сто брасов дальше. Вместо пятнадцати стволов с каждого борта у «Славы Аллаха» стало только десять, но зато сто брасов давали возможность громить испанские корабли, находясь за пределами досягаемости их орудий. Искусство состояло в том, чтобы правильно сблизиться с противником, ведь сто брасов на море сравнительно небольшое расстояние и точно удержать его совсем не просто.

В первый раз Барбароссе это не удалось, поэтому «Слава Аллаха» пронеслась мимо испанца, развернулась и теперь приближалась к нему, четко выдерживая нужную дистанцию. Каетано приказал командиру батареи левого борта достать нахала, канониры установили максимальный угол, и, когда пиратское судно оказалось прямо напротив «Санта-Нинья», два орудия рявкнули, выбросив клубы дыма. Тяжелые чугунные ядра с мощным всплеском упали в воду, не долетев около пятидесяти брасов до цели. В ответ «Слава Аллаха» словно взорвалась, десять орудий дали залп, и ни одно ядро не пролетело мимо цели.