Пока я пытался уловить смысл изложенного, главный штабмейстер военно-партийных структур встал из-за стола и, мягко ступая, стал важно, словно незаменимый слуга на званом рауте, прохаживаться по палатке, явно довольный собственными словесными изысками. Я никогда ранее не слышал столь пронзительно-идиотского словоблудия, разве что от индийского мракобеса Пандита-гуру. Капказ-батоно вроде говорил и обычным языком, но столь обильно и мудрёно, что моя усталая голова отказывалась воспринимать смысл, а начинала верить ему на слово, И как бы разрешая мои сомнения, Хозяин сказал:

– Да, обмен мыслями является постоянной жизненной необходимостью, а язык орудием борьбы и развития общества, поэтому нужно воспитывать в себе любовь к слушанию моих речей днём и ночью, в здравом уме, а то и вовсе при его отсутствии.

– Язык мой – враг мой с первых классов приходской школы, – ляпнул я доверчиво.

– Оно и видно, – обрадовался Хозяин, – но не пугайся, ты среди друзей, которые на второй год в одном классе не оставляют, – сердечно заключил он, пустив вдоль щёточки усов жёсткую улыбку.

Но до меня усатый юмор не пробился. Штабист, видимо понимавший лишь физические шутки, тоже долго молчал, но в дальнейшем, уловив всё же какой-то свой смысл в словах Хозяина, весь вечер давился смехом и плотоядно посматривал в мою сторону.

– Кстати о классах, – горец вновь уселся за стол и принялся за дело: – Не только образовательные институты поделены на классы, но и все наше общество исторически расколото на враждующие между собой группировки, называемые в простонародье классами. Вот я, например, отношусь к классу пролетарского толка, твои заморские друзья находятся на низшей ступени классового мироустройства, то есть среди загнивающих останков колониализма, буры нищают в крестьянстве, изредка выбиваясь в имущее кулачье, а ты вместе с неграми болтаешься дерьмом в болотистой прослойке, нанося вред всеобщему делу борьбы труда с капиталом своею бесхребетной бесклассовостью и путаясь в ногах у гегемона. Поэтому ты в первую очередь подлежишь перевоспитанию в зонах активной концентрации масс с последующим выводом в расход по мере утраты жизнеспособности в каменоломнях. И ты должен верить в справедливость такого порядка вещей, черпая силу в надежде, что приносишь пользу будущим поколениям своим покаянием. Итак, классы испокон веку враждуют между собой, но борьба эта протекала вяло до тех пор, пока наш передовой класс научных пролетариев, не имеющих отечества, подмяв под себя крестьянство, не начал подрывать силой оружия устои колониального хозяйствования и премного в этом преуспел. И вот тогда возник исторический парадокс, а я открыл закон обострения классовой борьбы, о чём обострившиеся в борьбе классы и не подозревали. Так о чём же идёт речь? Речь идёт о будущем золотом веке социализма. Пока что тебе это понимать рано, но запомнить придётся.