– А мы стали изгоями общества, – подхватил я. – Да к тому же, живучий Карлос призвал пленников покончить с нами раз и навсегда. Поэтому нам пришлось перебраться к пушечному люку поближе к доходягам. И хоть там было свежего воздуха побольше, зато отсюда уже никто не успевал к приёму пищи. Так наши бывшие товарищи обрекали своих вождей на верную голодную смерть. Да и спать мы могли только по очереди.

– Джентльмены, вы попали в жесточайший переплёт, – выразил соболезнование добрейший капитан.

– С нами было кончено, как с классом борцов, – заверил Дени. – Оставалось одно – в последний раз сыграть с судьбою в покер явно краплёными картами – просто накормить собою акул. Я как раз и думал об этом, когда к понтону подвалил тюремный сухогруз с новой партией невольников. Нос этой грязной посудины оказался футах в тридцати от люка, возле которого одиноко стоял я, наблюдая за игрой ненасытных акул, а поэтому я мог слышать, как сержант из охраны понтона чётко докладывал кому-то на судне о вспышке эпидемии среди пленников, в результате которой на плавучей тюрьме образовалось количество вакансий значительно большее, чем число вновь поступивших кандидатов. Ему ответили, что по пустякам не следует огорчаться, так как через день-другой поступит дополнительная партия смертников. И вот тогда-то, когда вонючая лохань начала отваливать от понтона, меня осенило, словно ударило обухом по голове из-за угла.

– Тогда Дени сказал, – не выдержал я, – что неплохо бы при следующей выгрузке пленников выскользнуть в подходящий момент из люка и, поднырнув под килем арестантского тихохода, зацепиться за якорь, торчащий с противоположного от нас борта, чтобы с его помощью буксироваться до прибрежных вод, но я очень критично отнёсся к этой чужой и сумасбродной идее. Однако, когда друг заверил, что судам швартоваться бортом со стороны которого находится якорь морскими правилами не допускается и что акулы вряд ли рискнут напасть на ржавый крючок, находящийся в движении, даже несмотря на соблазнительную наживку в виде наших измождённых тел, я начал развивать план дальше. Из валявшихся под ногами тряпок мы изготовили некоторое подобие удавок, чтобы с их помощью можно было закрепиться на якоре, а перед самым нашим отбытием в неведомое, когда тихоход действительно привалил к понтону, я предложил на последок рискнуть и дать в морду Карлосу, чтобы напомнить ему о субординации и поднять в трюме шум, который, несомненно, привлечёт внимание стражников и весь экипаж корыта. Охрана при посторонних вряд ли пустит оружие в ход, а мы незаметно сможем покинуть нашу тюрьму.