Вскоре, однако, картина на море изменилась. С востока надвигалась темная туча, и она показалась морякам какой-то необыкновенной. Буквально в считанные секунды туча затянула весь небосвод. Солнце скрылось, вверху засвистел ветер, океан затих, словно завороженный. Было не совсем темно, но вокруг все заволок красноватый туман, и казалось, будто вся далекая земля объята пламенем.

Филипп первым обратил внимание на то, что небо потемнело, и вышел на палубу. Капитан и удивленные пассажиры последовали за ним. Изменившаяся неожиданно картина казалась непонятной и неестественной.

— Святая Богородица, защити нас! Что же это вдруг такое случилось? — воскликнул капитан со страхом в голосе. — Святой Антоний, возьми нас под свою защиту! Это же ужасно!

— Посмотрите туда! Посмотрите туда! — закричали матросы.

Филипп, Шрифтен и капитан стояли поодаль от всех. Прямо по курсу судна, на расстоянии не более двух кабельтовых, они увидели, как из моря медленно появлялись реи и мачты парусника, поднимаясь все выше и выше, пока не стал виден его буг с такелажем и снаряжением. Удивительное судно легло в дрейф.

— Силы небесные! — воскликнул капитан. — Я видел не раз, как корабли тонут в море, но никогда не видел, чтобы они всплывали! Тысячу восковых свечей, весом в десять унций каждая, я пожертвую Богородице, если она спасет нас в этой переделке! Тысячу свечей, повторяю я! Слышишь ты меня, Святая Богородица? А вы, сеньоры, — продолжал он, обращаясь к напуганным пассажирам, — почему не молитесь? Молитесь же! Прежде нужно произнести молитву, а спасение последует потом!

— Это же корабль-призрак! Это же «Летучий Голландец!» — провизжал Шрифтен. — Разве я не говорил вам, Вандердекен? На этом призрачном корабле ваш отец, кхе, кхе, кхе!

Филипп пристально вглядывался в призрачный корабль. Он заметил, как с него спустили на воду шлюпку.

«Да, все стало явью. Скоро мой путь в этом мире должен закончиться», — подумал он и положил руку на реликвию, которую он все еще носил на груди.

Темнота настолько сгустилась, что можно было рассмотреть только буг корабля-призрака. Матросы и пассажиры упали на колени и начали усердно молиться. Капитан достал освященную свечу, зажег ее и поставил перед изображением святого Антония, которого днем раньше он называл бездельником.

Послышались удары весел о воду. К правому борту брига пристала шлюпка, и послышался голос:

— Эгой, на борту! Спустите же нам трап!

Но никто не ответил. Ни один человек не откликнулся на эту просьбу. Среди тишины Шрифтен приблизился к капитану и дал совет, чтобы тот, если его попросят взять с собой письма, ни в коем случае не брал их, если не хочет, чтобы его корабль затонул.