На палубу вскарабкался человек.

— Могли бы бросить хотя бы канат, ребята! — произнес он. — Где ваш капитан?

— Здесь, — отвечал капитан брига, с головы до пят охваченный дрожью.

Моряк, обратившийся к капитану, был в меховой шапке и одет в холщовый китель. В руке он держал пачку писем.

— Что вы хотите? — заикаясь спросил капитан.

— Да, да, что вы хотите? — провизжал следом за ним Шрифтен. — Кхе, кхе, кхе!

— Смотри-ка! Это вы, боцман? — спросил моряк. — Я думал, что вы давно уже в преисподней!

— Кхе, кхе, кхе! — провизжал Шрифтен и отвернулся.

— Поймите, капитан, — продолжал моряк в холщовом кителе, — нам часто не везло с погодой, а нам хотелось бы переправить домой наши письма. Мне кажется, что мы никогда в жизни не сможем обойти этот мыс!

— Я не могу взять ваши письма! — закричал капитан.

— Не можете? Но это же возмутительно! Ни один корабль не желает переправить наши письма. Это же непорядочно, вот! Моряки должны помогать своим товарищам, особенно тем, кто попал в беду! Одному Богу известно, как нам хочется вернуться на родину и увидеть наших близких! Но для родных было бы большим утешением получить от нас хоть какую-нибудь весточку!

— Я не могу взять ваши письма. Меня предостерегают от этого святые, — отвечал капитан.

Покачав головой, моряк продолжал:

— Мы так долго находимся в море!

— Как долго? — спросил капитан, не зная, о чем спросить еще.

— Я не могу точно сказать. Наш судовой журнал смыло за борт, все документы утеряны, и мы даже не знаем, на какой широте мы находимся.

— Дайте-ка мне посмотреть ваши письма, — попросил Филипп и подошел к незнакомцу.

— Не прикасайтесь к ним! — закричал Шрифтен.

— Долой, нечистая сила! Кто помешает мне в этом? — возмутился Филипп.

— Погибли! Погибли! Погибли! — завизжал Шрифтен и с искаженным от злобы лицом закружился по палубе.