– Ну, как тебе объяснить? Да чего объяснять? Ты же Алика не бросишь?

Он не глядел на меня.

– Алика я спросил. Он не рискнёт. Шеф, тут закон простой. В плотик садится, кто хочет. Двое – значит, двое. Иначе не спасётся никто.

Он так печально это сказал, безнадёжно. Мне даже жалко его стало, вот чёрт какой…

– Ну, послушай, – я его посадил рядом. – Ну, я тебе скину плотик. И ящик притащу шлюпочный. Там галеты, вода пресная, бинты. Попробуй один. Одному же легче в тузике. Два свитера наденешь под рокан, от холода ещё умирают, не только от страха. Может быть, выгребешь. И кто тебя упрекнёт, что ты жить хотел?

– Нет, – он замотал головой. – Один умирает. Это я знаю хорошо. Какие мы все кретины! Какой я кретин!

– Да не убивайся ты, ей-богу. Если б ты по-настоящему хотел, поплыл бы и один.

– А ты?

– Ну, и я бы… Если б меня ничто не держало.

Он вздохнул:

– Нет. Ничего не выйдет.

Вышел Алик – в одних носках. Поднялся к нам.

– Ну что? – спросил беспечным голосом. – Не решаетесь, викинги?

– Ты береги тепло, – я ему посоветовал. – Без сапог не ходи, с ног всё и начинается.

– Иди спать, Алик, – сказал Димка. – Пойдём и мы ляжем. Лапами кверху.

Алик его проводил глазами и сказал мне:

– Шеф, если тут дело во мне, то я – пас. Это действительно так. Мы договорились.

Я взялся за голову.

– Не могу я вас понять. Не могу, и всё. Как это так можно договариваться?

– Тут простой расчёт, шеф. Простой и трезвый.