– Я не знаю, дитя. Армия Ганнибала в то время находилась совсем недалеко, – резко ответила Атия. – И какой другой раб мог напасть на Фанеса, чтобы защитить нас?

– Понятия не имею. – «Наверное, это был Ганнон, – подумала Аврелия. – Никто другой не способен на такой поступок». Ее сердце замерло от радости, а в голове появилась безумная мысль отправиться в Капую, чтобы отыскать Ганнона. Однако несчастное выражение лица матери быстро развеяло ее радость. – Что еще сказал Фанес?

– Что не позволит себя запугивать. Фанес рассмеялся и сказал, что его телохранители с легкостью разберутся с каким-то там беглым рабом. После чего он удвоил платежи и сказал, что больше не допустит никаких задержек. Когда я начала протестовать, он помахал у меня перед носом долговым соглашением. Мы пропустили так много месячных платежей, что он может требовать с нас любые суммы.

– Но ты не можешь столько заплатить! – с ужасом вскричала Аврелия.

– У меня было три дня на то, чтобы найти деньги, – тяжело вздохнула Атия. – И мне ничего не оставалось, как продать часть поместья.

– Нет!

– У меня не было выбора, дитя. Или так, или Фанес отправится в суд и получит все наши владения. Но и в этом случае я не смогу заплатить деньги в следующий раз, не продав еще один кусок земли. Я написала твоему отцу, но сомневаюсь, что тот сможет чем-то помочь. Как и Марциал. Он едва не разорился сам, когда дал нам денег взаймы.

Перед Аврелией разверзлась бездна отчаяния.

«Что ты наделал, Ганнон? – мысленно воскликнула она. – Вместо того, чтобы помочь, ты только все испортил!»

– Что ты собираешься делать?

Атия беспомощно пожала плечами.

– Продавать ферму по частям. Я постараюсь получить наилучшую цену, хотя сейчас не так много желающих купить землю. Возможно, мне удастся сохранить хотя бы часть наших владений до тех пор, когда твой отец сможет расплатиться с Фанесом.

– Но должен же быть другой выход!

– Мы можем молиться, – ответила Атия. – Молиться о том, чтобы молния ударила в этого подлого ублюдка, прежде чем мы будем разорены. Могу поклясться, он способен высосать последнюю каплю крови из трупа.

– Я могу поговорить с Луцием, – повинуясь импульсу, предложила Аврелия.

– Я не стану даже слушать тебя. Позорно уже одно то, что наша семья разорена. Просить о помощи недостойно.

– Но это определенно лучше, чем потерять ферму?

– Нет, ты ошибаешься. Твой отец завоюет славу и сможет восстановить наше состояние.

– Откуда ты можешь знать? А если его убьют? Что тогда будет с тобой? – Аврелия ожидала, что мать отвесит ей пощечину, но Атия выглядела так, словно ударили ее. Только сейчас Аврелия поняла, за каким хрупким фасадом пряталась ее мать от мира и как легко живется ей самой, ведь ее муж не ушел на войну. – Я сожалею, – прошептала она. – Мне не следовало это говорить.