– Ты в порядке, дитя? – Атия тут же оказалась рядом, мигом превратившись в ее мать.
– Д-да, я в порядке. Ты что-то говорила о Фанесе…
– Я не упоминала об этом куске дерьма в письмах, потому что не видела в этом смысла. Каким-то образом мне удавалось с ним расплачиваться. И мы не встречались, что меня вполне устраивало… – Атия глубоко вздохнула и вдруг показалась Аврелии постаревшей и уязвимой.
Молодая женщина коснулась руки матери.
– Пожалуйста, продолжай.
– На прошлой неделе я отправилась в Капую, чтобы кое-что купить. Как всегда, я остановилась у Марциала. Должно быть, у Фанеса повсюду шпионы, потому что он нанес мне визит уже на следующий день. И рассказал диковинную историю – якобы в храме на него кто-то напал. – Рот Аврелии широко открылся, но ледяной взгляд матери заставил промолчать. – Когда Фанес молился, кто-то подошел к нему сзади с ножом. Однако это не было ограблением. Ему сказали, что он должен забыть о наших долгах.
– Только о наших? И речь не шла о других?
– Он упомянул только нашу семью.
Аврелией овладело недоумение.
– Но кто мог на него напасть?
– Я полагала, у тебя есть ответ на этот вопрос.
«Ганнон? – подумала Аврелия. – Нет, не может быть…»
– Агесандр?
– Нет. Он был на ферме. Все рабы готовы это подтвердить.
– Гай?
– Он бы никогда так не поступил! К тому же Гай покинул город вместе с армией. Фанес сказал, что это был раб. Они начали бороться. Ростовщику удалось сорвать с его шеи шарф, после чего несчастный сбежал. И на его шее была выжжена буква «Б». Мне известен только один раб, способный так поступить. Но, насколько мне известно, у Ганнона нет такой отметки. – Атия вгляделась в лицо Аврелии.
Однако той удалось сохранить невозмутимость.
– Нет, у него такой отметки нет. И как это мог быть он? – воскликнула Аврелия, чувствуя, как боль сжимает ее сердце.