– Государь, вам будет неприятно, когда мой сын станет называть вас отцом.

– Ерунда! Я холост, и у меня куча внебрачных детей, я всех их люблю и счастлив, что они у меня есть. И твоих детей буду любить точно так же.

Глостер шепотом замечает:

– Он перед ней еще и исповедуется!

– Да ладно, это же все часть любовной игры, – отмахивается Кларенс.

Король вдруг обращается к братьям:

– Хотите знать, о чем мы разговаривали?

Получается, он уверен, что Глостер и Кларенс ничего не слышали.

– О чем бы вы ни говорили, но даме разговор явно не понравился, – отвечает Глостер. – Она выглядит расстроенной.

– Вы удивитесь, если я скажу, что сосватал ее?

– Кому? – спрашивает Кларенс, старательно делая вид, что они с Ричардом ничегошеньки не слышали.

– Да самому себе, – весело отвечает король.

Братья принимаются шутить, дескать, это было бы просто чудом и все в таком духе.

– Шутите-шутите, а я вернул ей все владения мужа, – самодовольно сообщает Эдуард.

Входит дворянин с новостью: Генрих захвачен, взят в плен и приведен к воротам замка.

– В Тауэр его! – отдает распоряжение король. – А вы, братья, пойдите к тому, кто его поймал, и расспросите, как дело было.

Затем протягивает руку леди Грей.

– Идем. Лорды, окажите этой даме почет.

Уходят все, кроме Глостера, который принимается ставить нас в известность о своих планах и заботах. Ставит долго, целых две страницы сплошного монолога. Но этот монолог, право же, стоит того, чтобы его пересказать. Его можно разделить на три условные части.