Папе ничего не оставалось делать, как поверить в искренность русского царя. Теперь ставкой в борьбе за унию стала Марина Мнишек. Сам папа писал в ответ Димитрию, что его брак с Мариной – дело в высокой степени достойное его великодушия и благочестия. Данным поступком, по мнению папы, Димитрий удовлетворил всеобщему ожиданию.

* * *

Тем временем в Самборе был получен портрет жениха.

Возвратимся к теме о портретном изображении Отрепьева. Напомним слова исследователя А. Широкорада: «На гравюре изображён малопривлекательный мужчина – приземистый, намного ниже среднего роста, непропорционально широкий в плечах…» и т. д.

Уточним! Это – портрет-гравюра, который многие именуют портретом Отрепьева. На нём изображён воинственный молодой человек, одетый толи в гусарский ментик с коротким рукавом, толи в расшитую казачью епанчу. На поясной перевези слева у него приторочена сабля. Правая рука упёрта в пояс. Изображение поколенное. Единственный подлинный оттиск этого изображения находился в собрании князя Владимира Чарторижского. Он был представлен на Краковской выставке 1856 года, где А. Пилинским была снята его фотолитографическая копия. Существенное отличие этого портрета от иных состоит в том, что на нём названный человек изображен еще и в мохнатой шапке («мурманке» – как называет её известный исследователь Ровинский).

По бокам гравюры расположен текст 18 Псалма. Внизу портрета – отдельная доска с гравюрой, изображающей битву Поляков с Москвичами и пространной надписью: «Веденные из великих Кончиц Юрием Мнишком, воеводою Сандомирским, мужественные и смелые поляки, вступились за обиду Господина и владетеля Московского Дмитрия Ивановича, сильно громили Москву. А хотя Поляки кровью печатали стены Московские, однако другие, хоть в малом количестве, самоуверенно и Царю обещая, хотя бы в недостатке не отступать, пока душа в теле. Воевода же, в то время преданный приятель царский, сожалея об его горе, прибавлял ему польского народа, утешая также теми обещаниями, что скоро посадит его на царство с помощью Божьей: что недолго свершилось. Ибо московский люд тревожился, видя польский люд выносливым на голод и всякую нищету, хотя их немного было. Тем мужественнее били и громили Москву: а Борис-изменник, так как ему не шло по его воле, отовсюду дурные вести (получал), народ ему всюду побеждали, сам отравился и издох (и) жена с сыном его. Так что Москва, увидев, встревожившись собою, Димитрия Ивановича Господином признала и приветствовала». Подпись к портрету такова: «Коронован лета Христова 1605 имея 24 года и таковым, как выше видишь. Франц Снядецкий, живописец Краковский, в печать отдал».