После этих слов египтянин словно отрешился от окружающих его людей и погрузился в задумчивость.

– В этой жизни свои проблемы, – молвил он, – и есть люди, которые тратят все свое время, пытаясь решить их. Но что эти проблемы по сравнению с теми, которые ждут их потом? Что они по сравнению с познанием Бога? Не свиток с перечнем тайн, но сами тайны раскрылись бы передо мною в этот час; даже самые сокровенные и ужасные – те, о которых мы ныне даже боимся задумываться, – которые кладут берегами предел пустоте, освещают собой темноту и из ничего создают вселенную. Все пределы стали бы для меня доступными. Я бы исполнился божественным знанием; узрел бы всю славу мира; познал бы вкус всех наслаждений и наслаждался бы ими всю жизнь. А когда бы наступил конец этого часа и Господь в своей неизреченной милости сказал бы мне: «Ты будешь служить мне вечно», то исполнились бы мои самые сокровенные желания и все удовольствия прошлой жизни показались бы мне тихим звоном далеких колоколов.

Балтазар замолк, словно приходя в себя от наплыва нахлынувших на него чувств, а Бен-Гура вдруг посетило ощущение, что сама Душа в этот момент заговорила о себе.

– Молю простить меня, сын Гура, – с поклоном продолжал почтенный старец. – Я хотел передать тебе жизнь Души, ее условия, ее восторги и великолепие. И сладость этих дум заставила меня быть многословным. Таким образом, пусть даже в некоторой степени, я старался выразить основы моей веры. И меня удручает несовершенство слов. Но постарайся сам привести себя к этой вере. Обдумай прежде всего великолепие того существования, которое обеспечено нам после смерти, и постарайся прислушаться к тем чувствам и порывам, которые, без всякого сомнения, родятся в твоей душе – прислушайся к ним, говорю тебе, поскольку они являют собой движение твоей собственной Души, делающей то, что надо, чтобы побудить тебя двигаться верным путем. Прими затем во внимание, что понятие после жизни было так затемнено, что совершенно справедливо назвать его утерянным светом. Если же ты обретешь веру, возрадуйся, о сын Гура, – возрадуйся, как возрадовался я, несмотря на нищету слов. Поняв все это, ты, кроме величайшего дара, сбереженного для нас, обретешь необходимость Спасителя, причем куда более насущно, чем необходимость Царя. И Тот, встречать Которого мы идем, обретет в твоей надежде место, но не как воин с мечом и не как монарх со скипетром.

Здесь сам собой возникает один практический вопрос – как мы узнаем Его внешне? Если ты будешь последователен в своей вере относительно Его сути – то есть будешь считать, что Он явится царем, таким, как был Ирод, – то, конечно, ты будешь ожидать человека, облеченного в пурпур, со скипетром в руке. Я же, напротив, жду бедняка, скромного, незаметного – человека, по своему обличью ничем не отличающегося от других; и знак, по которому я узнаю Его, будет совсем не прост. Он даст узреть мне и всему человечеству путь к жизни вечной; прекрасной чистой Жизни Души.