– Дюма! – крикнул Александр и стал подниматься по парадной лестнице. – Александр Дюма! Вы так гордились встречей с таким известным писателем как я, что не смогли отказать себе в удовольствии заплатить за вино и еду за весь вечер. За это я вам кое-чем обязан: своей дружбой.

Теперь Александр встал перед хозяином дома, прижал его к груди и по-русски трижды поцеловал.

Улыбка исчезла с лица Шувалова.

– Мы что, пришли некстати? – спросил Александр.

– Некстати? – повторил Шувалов.

Прежде чем русский успел сказать что-то еще, Анна прокричала:

– Мы не хотим быть вам в тягость. Посоветуйте нам гостиницу в городе.

Ни за что на свете графиня не хотела жить под одной крышей с этим мужчиной. Он и сам будет рад избавиться от незваных гостей.

Высвободившись из объятий Александра, Шувалов снова посмотрел на Анну. Он что, разглядывает инвалидное кресло?

– Что вы! Я от души рад вас видеть, – сказал русский. – Заходите! Будьте моими гостями! Мой дворец в вашем распоряжении.

Открыв дверь, он втянул Александра в дом. Элис покатила инвалидное кресло Анны вверх по наклонному въезду сбоку от парадной лестницы.

– Подождите! – сказала Анна.

Но она уже проскользнула через дверной проем. Дворец Шуваловых просто проглотил ее неудовольствие.

– Но это мужчина, купивший мое инвалидное кресло в Брюсселе, – сказала Анна, пока Элис осматривала комнату.

Слуга Шувалова отвел женщин в комнату, двери которой вели в две спальни. В центре располагалась уютно обставленная комната с письменным столом из кедра, камином из светлого, пронизанного темными прожилками мрамора, и мозаичным паркетом из ценных пород дерева. Богатство смотрело из каждого угла.

– Это что еще за история? – спросила Элис.

В дверь постучали, и она открыла. Вкатив кофр, слуга вышел из комнаты. Элис открыла обитую черной кожей дверцу чемодана и просмотрела развешанные в нем платья.

– Это было до того, как я приехала в Лондон, – продолжила Анна. – Он хотел купить у меня инвалидное кресло. У меня не оставалось денег, и мне пришлось согласиться на сделку.

От воспоминаний об одиночестве в Брюсселе плечи Анны отяжелели.

– Но вы же сидите в вашей коляске. Или вы купили новую? – спросила Элис.