– Что же думает о вашей коллекции жена? – вмешалась Элис.

– К сожалению, госпожи Шуваловой нет, – ответил хозяин дома. – Я слишком часто путешествовал, чтобы посвятить себя любви.

Анна не сомневалась: любая женщина в здравом уме обратилась бы в бегство, как только Шувалов показал бы ей свои коллекции.

Она решила: хватит болтовни. Их интересовали не причуды сумасшедшего русского, а Эрмитаж.

– Как далеко отсюда до Эрмитажа? – спросила Анна.

– До этого так называемого музея? – уточнил Шувалов. Он отодвинул стул и встал. – Пойдемте. Я вам его покажу.

Хозяин привел компанию в соседнее помещение, залитое приглушенным светом люстры. В центре комнаты стоял бильярдный стол. Несмотря на роскошные размеры, в большом салоне он почти терялся.

На стенах висели волчьи головы. Мертвые глаза казались пугающе живыми. Анна заметила, что они сделаны из красных полудрагоценных камней, вероятно, альмандинов, отражающих свет люстры. Из-за этого казалось, что животные осматриваются по сторонам.

Слуга принес поднос с соленьями и водкой. Рядом лежала коробочка с сигарами.

Шувалов взял сигару, отрезал кончик и зажег ее длинной сосновой лучиной. Александр сделал то же самое. За ними повторила и Элис.

Оставляя за собой завесу дыма, небольшая компания подошла к одному из больших окон. Шувалов отошел в сторону, чтобы Анна могла подъехать вплотную к стеклам.

На крыши города опустилась темнота. Заледеневшая Нева сверкала в лунном свете. На другом берегу реки простиралось длинное вытянутое сооружение огромных размеров. Анна подумала, что там поместилось бы три Букингемских дворца.

– Вот он, наш Эрмитаж. – Шувалов указал сигарой, зажатой между указательным и средним пальцами. – Не все, что вы видите, принадлежит музею. Но значительная часть. Вам просто нужно пересечь реку, и вы у цели своих желаний: величественного Эрмитажа, величайшего музея России. Да что там! Мира!

Не услышать иронии в голосе Шувалова было невозможно.

– Вам не нравится Эрмитаж? – спросила Анна.

– Послушайте, – сказал Шувалов. – Этот дворец всегда был для меня образцом для подражания. Еще маленьким мальчиком я собирал собственные коллекции. Я начал с насекомых: накалывал бабочек. Другие это одобряли, и мне захотелось заниматься этим и дальше.

– Хваленый коллекционер насекомых, – сказал Александр.

Шувалов с горечью усмехнулся.

– У меня была веская причина. Эрмитаж был доступен только людям во дворце: царской семье, дворянству и его гостям. Но недавно, – влажно причмокнув, он затянулся сигарой и пустил дым в потолок, – они открыли музей для народа. Теперь туда может попасть любой.