– Постой, – возразил Катон. – Этого мало. Нам нужно знать больше.

– Знать? – удивленно спросил Гораций. – Чего именно? И зачем?

– Затем, что налицо какая-то неувязка. – Катон повернулся к Отону. – Господин трибун, вчера, когда у нас была приватная аудиенция у Картимандуи, она сказала, что заплатила своим людям. Помните ее слова насчет того, что их преданность ею куплена?

– Верно, – кивнул трибун. – Но, похоже, она ошиблась.

– Однако на тот момент она казалась очень даже уверенной… Или взять то, что вечером происходило в чертоге. У Венуция была поддержка, но меньшинства из присутствующих. Ведь мы это видели воочию.

Отон подумал.

– Ты прав. Но что с того?

– А вот что. Есть только один способ, которым Венуций мог склонить чашу весов в свою сторону, да еще так, чтобы сместить королеву. Это предложить знати больше золота.

– Так оно и было, – проронил Веллокат. – Именно так Венуций и поступил. Посулил серебра всем и каждому, кто возьмет его сторону против королевы.

– И он им что, это серебро показал? – спросил Катон. – Ты сам его видел?

Веллокат кивнул.

– Один из его людей притащил сундук, доверху наполненный монетами.

Гораций нетерпеливо вздохнул:

– Не понимаю, в чем здесь суть. И что это вообще меняет.

– Но где он раздобыл то серебро? – воскликнул Катон. – Значит, у него должен был иметься доступ к этому богатству. Нельзя же такие деньги наскрести по сусекам среди сородичей.

– Это так, – согласился Гораций. – Тогда как же он ими обзавелся?

Прежде чем ответить, Катон мельком глянул на Макрона.

– Ему помог кто-то с нашей стороны. Лазутчик.

Гораций выпучил глаза, а затем расхохотался: