Полчаса в ожидании Самира прошли незаметно. Генерал использовал это время для поиска своих сослуживцев, проживающих в Мекке. В его распоряжении находилась всего лишь небольшая группа людей, и в случае вооруженного столкновения этих сил было бы явно недостаточно. Помощь старых проверенных друзей пришлась бы очень кстати. Со слов Виктора он знал, что его противник также не отличается большой численностью, но у него могли оказаться сообщники в городе или даже внутри самой Мечети. Рассказ Виктора о расправе над каирскими полицейскими и ночное нападение на правительственный пост, последствия которого генерал видел воочию, не оставляли никаких сомнений относительно образа действий и намерений террористов – они готовы были пойти на всё ради достижения своей цели. С каждой минутой генерал всё более убеждался, что поставленная перед ним задача является куда более сложным делом, чем он предполагал ранее. Здесь требовалась полноценная военная операция с использованием всех сил и средств, но, по понятным причинам, ему приходилось на ходу менять правила ведения боя. Вместо солдат в его строю теперь стояли совершенно посторонние люди – вроде этого Виктора и Самира. Такова была причудливая реальность этой странной войны.

Его размышления были прерваны появлением Самира. Едва взглянув в его сторону, генерал сразу же понял, что когда-то уже видел этого человека. Знакомые черты лица, необычная для этих мест традиционная одежда старого Хиджаза, – определенно ему был знаком этот образ. Но Рашид никак не мог припомнить ни время, ни место их встречи. После обмена приветствиями генерал сразу же спросил об этом:

– Мне кажется, я уже видел вас когда-то. Но только очень и очень давно… Мы не могли встречаться раньше?

– Нет, я не знаком с вами лично. Но я знаю, кто вы. Тридцать лет назад о трагической гибели вашего отца в городе было много разговоров. Даже во время казни повстанцев губернатор Мекки упоминал его имя и просил у Всевышнего осушить ваши слезы. Действительно, ужасная смерть! Наверное, через столько лет соболезнования будут неуместны, но я искренне сочувствую вашему горю! В день казни я был на площади и видел вас в толпе за оцеплением. Потом я неоднократно слышал о ваших успехах на военной службе и о том, как вы продолжили дело отца. Полагаю, вы неспроста попросили меня о встрече…

Точно. Теперь Рашид во всех деталях припомнил тот день, когда казнили Джухеймана и его ближайших сообщников. Толпа на улице напротив Ворот Короля Абдель-Азиза. Человек, стоящий на коленях, с лицом, обращённым в сторону Мечети – места его преступления. Его руки были скованы за спиной наручниками, на босых ногах висели кандалы, на глазах была повязка. Палач медленно подходил к нему сзади, на ходу делая взмахи мечом, готовясь нанести удар. Острый клинок плавно описывал в воздухе дугу – так медленно, что можно было разглядеть орнамент на его лезвии…