– Да они всего лишь чешут… – начал было Стеапа и покраснел, потому что чуть не ляпнул то, что, по его мнению, оскорбило бы епископа, не говоря уж о королевской дочери.

– Чешут свои задницы? – закончил я за него.

– Они ничего не делают, моя госпожа, – пробормотал Стеапа.

Он был сыном рабыни и, несмотря на высокий чин командира гвардии Альфреда, в присутствии Этельфлэд был полон благоговения.

– Но король хочет, чтобы его люди поскорее вернулись, господин, – добавил Стеапа, взглянув на меня. – Просто на тот случай, если нортумбрийские датчане проснутся.

– Тогда заканчивай свой завтрак, а потом скачи обратно к Эдуарду. Скажи ему, пусть не входит в город.

Я не хотел, чтобы армия восточных саксов очутилась в Лундене со здешними искушениями в виде таверн и шлюх.

– Он должен обогнуть город с севера, – приказал я, – а потом двигаться дальше на восток.

Стеапа нахмурился:

– Он ожидал найти здесь припасы.

Я посмотрел на епископа Эркенвальда:

– Ты пошлешь армии еду и эль. Гарнизон Веостана обеспечит все это эскортом.

Епископ, оскорбленный моим властным тоном, заколебался, потом кивнул. Он понимал, что теперь я имею полномочия от Альфреда.

– Куда мне послать припасы? – спросил он.

– Ты помнишь Тунреслим? – обратился я к Стеапе.

– Старый дом на холме, господин?

– Эдуард встретится со мной там. И ты тоже.

Я снова посмотрел на епископа:

– Пошли припасы туда.

– В Тунреслим? – подозрительно переспросил епископ Эркенвальд, чуя еще больше греха, потому что от названия разило язычеством.