Одна загвоздка: питерская вода стоит подо льдом. В поисках подходящей полыньи надо утюжить набережные, суетиться на берегу и высматривать, рискуя привлечь к себе внимание. А потом ещё придётся волочь тело и спускать его под лёд в надежде, что никто не заметит. Чистое самоубийство! К тому же — кто знает, сколько времени всё это может занять?

Нет, Келл решил проехать через весь город, через самый центр его — с тем, чтобы представить их компанию весёлыми прожигателями ночной жизни. Огромный блестящий Delaunay-Belleville в тихой Коломне или на другой окраине вызовет подозрения. Но урчать машиной и сиять фарами среди дворцов и широких проспектов — самое место.

Решение Келлу подсказал Распутин. Несколько часов назад в разговоре с Юсуповым по пути во дворец он потешался над тем, как днём на Малой Невке перепутал кабан с хрустальным гробом. Значит, в тех краях точно есть майны, оставленные кабанщиками, смекнул британец. Майны есть, а народу нет. Надо лишь туда добраться.

Ночь длилась невыносимо долго. Вернона порядком измотала цепь невероятных случайностей, которые методично разрушали его планы. Хотелось верить, что вот-вот всё это закончится. Чёрная невская вода навеки поглотит обезображенный труп Распутина, и участники ночных событий разлетятся в разные стороны.

Он снова нацепит личину доктора Лазоверта, чтобы ассистировать Пуришкевичу. На десять утра назначен смотр их санитарного поезда депутацией из Государственной думы. А когда любопытные коллеги Владимира Митрофановича соизволят откланяться — паровоз тотчас разовьёт пары, и унесёт Лазоверта-Келла и Пуришкевича к румынскому фронту.

У Феликса Юсупова, конечно, уже не хватит духу на экзамен в Пажеском корпусе. Но не беда: с несколькими родственниками князь тоже сядет вечером в поезд, который доставит его на юг, в Кореиз, в объятия родителей и жены.

Дмитрия Павловича тоже ждёт дорога, но на запад — к императору, в Ставку Верховного главнокомандующего.

Поручику Сергею Сухотину пора возвращаться в лейб-гвардии его императорского величества Преображенский полк — за новыми ранами и наградами.

Британский лейтенант Освальд Рейнер проследит за своим дружком Феликсом до самого его отъезда — и снова примется за работу в Зимнем дворце, приближая победу Антанты над немцами.

Что же касается этих двоих, поэта и его подружки, — Келл ещё в подвале держал небольшую речь.

— Милостивый государь! — сказал он Маяковскому. — Я не стану произносить монологов из плохой пьесы о том, что либо вы нам поможете, либо ваша девушка умрёт. К чему угрозы? Мы ведь джентльмены! Просто у вас нет выбора. Вам угрожаю не я, вам угрожает закон. Вы — участники убийства.