Сегодня народу особенно много, так как итальянский посол отбывает в Рим, консул Франции едет на охоту в Афден, а губернатор Аддис-Абебы намерен попариться в источниках Уаленкити.

Маркиз де Се де Монбельяр де Брэн, консул Франции, совсем не похож на дипломата; уже давно, проявляя мудрость, он и не пытается выглядеть таковым; консул напоминает сельского дворянина, который едет поохотиться в своих угодьях, или фермера, собирающегося осмотреть свои плантации, а скорее всего, того и другого одновременно.

Рослый, массивный, с ярким цветом лица, он медлителен и несколько неуклюж, что придает особую значительность любым его жестам, и кажется, что он того и гляди наступит вам на ноги или опрокинет мебель.

Беседуя с маркизом, поражаешься его образованности, тонкости ума, вкусу. Но сам он эти редкие качества не ставит ни в грош в сравнении со своим даром искателя подземных родников.

Его служебные часы проходят в экспериментах: разложив на столе планы земельного кадастра и вооружившись часами, прикрепленными к цепочке, маркиз определяет месторасположение водоносных районов. В остальном же это милейший человек на свете, но лучше не говорить с ним о дипломатии: в Эфиопию он приехал, чтобы заняться охотой, о чем недвусмысленно заявил в министерстве перед своим отъездом, поэтому оставьте его в покое!

Посол Италии Кора — худой, элегантный флорентиец, одетый в легкие изысканные одежды с безупречными, подобными нервюрам, складками, создающими определенный стиль.

И консул, и посол находятся на платформе вагона-салона и каждый по-своему господствует над толпой.

Дамы обожают красивого Кору, и если бы поезд уезжал на рассвете, они все пришли бы в назначенный час.

Что касается мсье Труйе — так зовут старейшину французского дипломатического корпуса в Аддис-Абебе, в течение сорока лет занимающегося изготовлением мыла из животного сала, получаемого на бойнях, — то он просто не мог не присутствовать при отбытии господина маркиза на охоту.

Свита губернатора заполонила весь перрон. Это абиссинец с величественной осанкой и профилем, напоминающим ассирийский барельеф; губернатор воскрешает в памяти витражи с изображением волхвов. Он окружен толпой сопровождающих его лиц и друзей, которые обнимают друг друга и отвешивают глубокие поклоны, лбом касаясь земли, тогда как огромные изогнутые сабли задираются к небу.

Три больших вагона третьего класса набиты солдатами, слугами и рабами. Два белых вагона первого и второго классов, обычно предназначаемые для европейцев, заполнены, также до отказа, знатными абиссинцами, родственниками или друзьями правителя.