— Это не наша вина, — сдержанно заметил Остниек.

— Я знаю. На ваши неоднократные радиосигналы вам не отвечали.

— Вообще за границей нами никто не интересуется, — проворчал Клабан.

— Это не совсем так. Мы вами интересовались, даже очень. Но не будем теперь искать виновных. Вы прекрасно знаете, что сегодня все зависит от обстоятельств. Но хорошо, что вопрос в конце концов так радикально разрешился и мне удалось встретиться с такими серьезными представителями, как вы, мои господа. Мешкать больше нельзя. Решающий час приближается. Так или иначе, я или кто-нибудь другой, все равно разыскали бы вас. Как ни велик риск, ждать больше нельзя.

Аркадий Шмит говорил на хорошем латышском языке. Временами делал небольшие паузы. Было непонятно, почему он останавливается: чтобы подыскать нужное слово или же чтобы собраться с мыслями.

— Может быть, мы с господами поговорим вдво… то есть втроем.

Фердинанд вышел, тихо прикрыв за собой дверь.

— Если господа не возражают, перейдем к конкретным вопросам.

— А как вы докажете нам, что мы говорим с настоящим человеком? — осмелился спросил Клабан.

Наступила тишина. Остниек сердито посмотрел на Клабана.

— Доказательств у меня нет. Но что такое доказательства? Их всегда можно сфабриковать. Думаю, что сам по себе факт нашей встречи уже является доказательством. Если между нами нет взаимного доверия, то нам не о чем разговаривать, и мы вас спокойно доставим обратно в ваши пенаты.

— Если мы явились, то, значит, доверяем, — спас положение Остниек и еще раз зло покосился на Клабана.

— Это другое дело, в таком случае можем начинать.

Разговор был долгий. Аркадий Шмит начал с того, что взял со стола английскую газету и показал на длинный столбец:

— Последнюю речь Уинстона Черчилля в Фултоне, в Америке, читали?

— Нет.

— По-английски читаете?

— Нет.

— Но то, что написано в заголовке, все равно поймете, — и Шмит подал Остниеку газету. Насколько Остниек понимал, статья была о Черчилле.

— В речи много фактов, которые бывший премьер-министр приводит как доказательство «роста красной опасности». Важен заключительный вывод. Черчилль предлагает создать англо-американский военный союз против Советов.